ДЖЕК. В розыске?
ПЕТРА. Полиция. Тебя разыскивает полиция?
ДЖЕК. Сомневаюсь. Это случилось на острове в Южных морях. Я был матросом на торговом корабле.
ПЕТРА. Я думала, ты был художником.
ДЖЕК. Я сейчас художник.
ПЕТРА. И что делал художник на торговом корабле?
ДЖЕК. Убегал. Или пытался догнать убегающий горизонт. Она была официанткой.
ПЕТРА. Кто? Та, которую ты убил.
(Разговор продолжается, а МЭДЧЕН появляется из левой кулисы, уже не в фильме, а в другом времени и пространстве, в тюремной камере на острове в Южных морях, с подносом в руках. На подносе еда: хлеб, масло, кувшин молока, чашка. Она ставит поднос на круглый деревянный столик, и выглядит все это, как картина Сезанна).
ДЖЕК. В баре, на одном из островов Южных морей. Мне она понравилась с первого взгляда.
ПЕТРА. И ты ее убил?
МЭДЧЕН. Тебе действительно надо перестать думать и что-нибудь съесть. Даже убийца должен есть, знаешь ли. Ты такой мрачный. Можно подумать, что убили тебя.
ДЖЕК (обращаясь к ПЕТРЕ, которая остается на месте, тогда как он идет к МЭДЧЕН. ДЖЕК существует в двух временах и пространствах). Матрос оскорбил ее. Я что-то ему сказал. Он обиделся. Полагаю, я хотел, чтобы он обиделся. Тогда во мне кипела злость, словно внутри сидел волк.
ПЕТРА. Волк в тебе по-прежнему?
ДЖЕК (отвечает ПЕТРЕ, но наблюдает за МЭДЧЕН). Он приходит и уходит. Я, по большей части, незнакомец для самого себя. В моей голове есть пустоты. Началась драка. Матрос ударился головой о край стойки, и его голова треснула, как яйцо. Не собирался я убивать его. Это был дурацкий несчастный случай. Но в таком месте, как остров Южных морей, никогда не знаешь, что может с тобой случиться. Ты можешь сдохнуть в тюрьме, и это еще не самое худшее. Она приносила мне в камеру еду. Ее мать была француженкой, а отец – вспыльчивым австралийским боровом. Она была дочерью тюремщика.
МЭДЧЕН (дружелюбно болтает, наливая молоко в чашку и намазывая масло на хлеб). А кто не в тюрьме? Вот что я говорю. Чувство вины – это тюрьма. Любовь – это тюрьме. Тюрьма в твоей голове. И, если на то пошло, вероятно, везде.
ДЖЕК. Она казалась мне знакомой. Словно я знал ее в прежней жизни.
ПЕТРА. Как кажется знакомой эта комната?
ДЖЕК. Нет. Не так.
МЭДЧЕН. Я однажды любила парня. Но не его кузена. Кузен любил меня. Ходил за мной, как собака. Я пыталась его любить, но не могла. Такая она, любовь. Почему ты любишь одного, а не другого? Понять и объяснить невозможно. И посмотри, к чему это приводит? Ты вступился за мою честь, и вот твоя награда: ты заперт в тюрьме моего отца с семейством крыс. Такова для тебя любовь. Один может любить страстно, отчаянно, а другой ничего не знать о любви. Или не встретить свою любовь.