Я уже видел, что Иисус – на пределе. Ноша, которую взвалил ему на плечи Alter, оказалась ему не по плечу (пардон за невольный каламбур). Мир, против которого выступил Иисус, оказался сильнее его проповедей. И мир этот – современное ему общество, сознание людей и все его формы, а вовсе не конкретный поработитель-Рим.
Да и тон, взятый им в работе с аудиторией, мог продержаться лишь несколько месяцев: на большее Иисуса не хватало. И он сам понимал это – я ведь уже говорил о том, что парень был исключительно честен перед людьми и своей миссией. Даже в тех случаях, когда под влиянием учеников и аудитории вынужден был участвовать «в сотворении чудес».
Как и всякий правоверный иудей, Иисус изначально верил в возможность чудес. Правда, до начала миссионерской деятельности случай увидеть хоть одно из них собственными глазами ему так и не представился. И толпа, которой он адресовал «своё» учение, тоже верила в чудеса – и тоже никогда их не видела. Но в книжках-то они совершались: авторитет патриархов – тому свидетельством!
Поэтому масса не просто ожидала – требовала от Иисуса чуда. Ведь, если он и в самом деле – от Бога, то просто обязан представить «верительные грамоты». Попытки Иисуса «уйти от ответственности» заявлением о том, что, «род лукавый и прелюбодейный хочет знамений – и не будет им знамений», срабатывали не всегда. Чаще всего он вынужден был «играть по правилам». Да, это выглядело не «по-божески», но только так Иисус и мог «достучаться» до мозгов соплеменников.
Конечно, не в демонстрации чудес Иисус видел смысл учения. Но даже его красноречие не могло утолить обывательской жажды фокусов. Почему так прямолинейно: «фокусов»? Да, потому, что ни одного из так называемых «чудес» Иисус не совершал. Частью они происходили поневоле, вне его желания. То есть, никакого умысла на обман в его действиях не было. Ну, как, например, в случае «хождения по морю, аки по суху», где имел место рядовой оптический обман зрения по причине свойств атмосферы, наверняка не знакомых и моему читателю.
В других случаях Иисусу приходилось участвовать в «театрализованных постановках». Как, например, в ставшем широко известным «воскресении» Лазаря. Здесь роли были распределены заранее. Успеху затеи способствовало как актёрское дарование главных действующих лиц, так и природная «тьма» аудитории. Опять же, как тут не вспомнить знаменитое: «эллины просят мудрости, иудеи – знамений».