Истоки английского сонeта. Сонeтный двор - страница 9
Сонeт – тайна и образeц проникновения провансализмов
Это особый сонет. Он содержит в себе много свидетельств об укладе высшего сословия при дворе римского императора Федерико Второго.
В первом четверостишии всё достаточно очевидно, хотя содержится целый ряд провансализмов:
Io m’aggio = Ho fatto proponimento – я принял решение;
Posto in core = Nel mio cuore – в моём сердце; внутри себя.
Последующие две строчки – это метафора, основанная на параллели между жизнью при дворе и жизнью в Раю. Она приоткрывает завесу того времени при дворе.
Второе четверостишие содержит уже более глубокое отношение в принятом добровольном служении Богу (не монашескому), и кажется, что он от этого служения готов отказаться:
Sanza mia donna non vi voria gire = Ma nonvi vorrei andare (non vi voria gire) senza la mia amata – Но я бы не хотел оказаться там без моей возлюбленной.
La mia amata – это женщина-дама/любовница: термин, используемый провансальцами для обозначения своих возлюбленных, имена которых держались в строжайшем секрете.
Quella c’àblonda testa eclaro viso = colei cheha capelli biondi e il visoluminoso – Со светлыми волосами и светлым лицом.
В последующих двух терцетах проступает истинный смысл показных сокрушений:
Белокурая голова и ясное лицо – каноны красоты женщины в вежливых снах. Это могло бы показаться странным, но после крестовых походов, которые едва-едва завершились, лики дам даже из самого высшего общества значительно обелились – возможно, за счёт вывезенных из Иерусалима женщин. Именно о возможном расставании с такой Донной сокрушается да Лентини. На этом завершается октава.
И окончательно раскрывается смысл послания сонета: он не говорит Ей о своём решении и служении, чтобы увидеть в полной мере Её добродетели, которые заключались не только в одеждах, но и в осанке, которой придавалось в те времена особое значение. Красивая осанка имела больше моральную, чем физическую ценность – она обозначала женщину этих обычаев; само слово «осанка» – провансализм. Он в своём служении Ей и Богу хотел бы видеть Её в сиянии славы, выше себя, достойной ангелов. Вот такие были запросы при дворе Федерико Второго… Почему-то было принято возносить любимую женщину в ранг ангельского существа, и только потом любовь!