– В чем ты меня хочешь обвинить? Я в заговоре не участвовала. Наоборот, предупредила тебя перед походом на Митанни, что среди твоих слуг – предатель. Хоть Иссихасса и является мне родственником, однако, никаких тайных дел я с ним не вела. Все мои мешеди взошли на стены и готовы были погибнуть, защищая тебя.
– Я знаю. Если б ты участвовала в заговоре, я бы давно приказал тебя схватить и посадить в темницу, – наконец пробурчал лабарна. – Меня волнует другое: Иссихасса пришел с войсками свергнуть меня и не побоялся гнева Богов. Когда я попытался его укорить, он напомнил мне о лабарне Арнуванде, о моем брате. Обвинил меня в том, что я подослал убийцу. Это – ложь. Фазарука хотел пробраться в покои Арнуванды и прикончить правителя, но я не разрешил. Мало того, я собирался покинуть Хатти, дабы не мешать брату управлять страной.
– Я верю тебе, – голос таваннанны прозвучал глухо.
– Но не это главное, – продолжал Суппилулиума. – Почему Иссихасса, в связи с самоубийством лабарны Арнуванды, вспомнил тебя?
Фыракдыне побледнела и плотно сжала губы. Она дрожащей рукой взяла со столика серебряное зеркальце, затем со злостью швырнула его на место и раздраженно произнесла:
– Ты же знаешь, и все знают, что Арнуванда покончил с собой. Сколько грязи намешали вокруг его смерти! Зачем вновь все ворошить?
– Эта грязь попала на нас, а я хочу быть чистым перед Богами. – Суппилулиума пристально посмотрел таваннанне в глаза и осторожно спросил: – Нас никто не слышит?
– На страже стоят лувийцы. Говори на древнем хаттском. Они плохо понимают этот язык.
– Тогда я поделюсь своими сомнениями, – уверенней и тверже продолжил лабарна. – Я прекрасно знал брата. Ты тоже прекрасно помнишь все его слабости. Могу сказать с уверенностью: Арнуванда не мог убить себя, да еще таким образом. Он был труслив и малодушен. Я бы еще как-то поверил, что он смог бы пересилить себя и выпить чашу отравленного вина, на крайний случай – вскрыть вены. Но воткнуть кинжал в сердце собственной рукой – сомневаюсь! Ему не хватило бы духа. Уверен – его убили! И сделал это кто-то из окружения лабарны. Но к нынешнему времени из тех вельмож мало кто остался в живых.
Таваннанна резко встала. Лицо ее совсем обескровилось и вытянулось. Глаза испугано блестели.
– Что ты хочешь этим сказать? – выдавила она из себя, сжимая кулачки.