Тяжко было без Сети, ох, тяжко!.. Впрочем, какой-то секретный спецканал для ФСБ и администрации Ленинска всё же оставили – на случай борьбы с мировой закулисой и тайных переговоров с центром. Но и он проработал недолго, стал давать сбои и вскоре захирел совсем.
В век информации отсутствие Сети мгновенно сказывается на всех сферах деятельности человека, кроме, быть может, ассенизаторской. После блокировки замедлилась работа крупных предприятий и фирм, что привело к срыву поставок оборудования и сырья; «полетели» многомиллионные контракты, заказы выполнены не были, вследствие чего заводы и фабрики остались без зарплат, работяги вышли на улицы и устроили забастовки. Но власть объяснила, что всё это «временные трудности», устроенные агентами Госдепа США, с которыми скоро будет покончено. Народ, пошумев, с размахом сжёг американский флаг на Вокзальной площади, пороптал немного да и успокоился. Потом кто-то всё-таки вернулся в лоно родного Министерства связи, а кто-то стал разводить почтовых голубей, что вскоре вошло в моду не только по эстетическим, но и по экономическим соображениям. К концу года в Ленинске, кажется, не осталось человека, который мог бы внятно объяснить, на кой ему сдался этот интернет?..
Но вернёмся к нашему герою… Уладив вопрос со сметой и подготовив подробный план мероприятий, профессор мчался к директору, чтобы ознакомить его с документами. Седых надел очки и погрузился в бумаги.
– Занятно, – резюмировал директор.
– Даёте добро? – поспешил узнать Валерий Степанович.
– А у меня есть выбор? – хитро прищурился Седых.
– Выбор есть всегда.
– Важно, чтобы вы это помнили, – многозначительно произнёс директор, ставя свою резолюцию.
Кукушкин не придал значения его словам. Он был взволнован как никогда. Понятное дело – первый дельный эксперимент за долгие годы прозябания и поисков!
В лаборатории царило возбуждение. Говорливый Чайкин суетился пуще всех.
– Между прочим, – прыгал он, – ваш отъезд, Валерий Степанович, надо бы отметить. Верно я говорю? – и Петя тихонько толкнул в бок голубоглазую красавицу-лаборантку Свету Синичкину, давно и безнадежно влюблённую в Кукушкина. За девушкой ухлёстывало чуть ли не всё мужское население института от семнадцати до бесконечности и некоторые сотрудники НИИ цитологии, но ни к одному из них девушка не чувствовала взаимности. Света смущённо опустила реснички.