Даже потом, когда Штаты применили все, что у них было, там не
видели смысла выжигать эти просторы дотла. По сравнению с соседним
Кузбассом плотность населения тут была куда ниже. Швырнули по паре
десяти, стокилотонных по главным промышленным центрам, и будь
здоров.
Здесь, в Академгородке, радиация доставляла все меньше проблем:
уровень заражения стабильно падал. Похоже, супостаты применяли
бомбы в основном для воздушных взрывов. От них дряни на порядок
меньше, а радиус поражения, наоборот, выше. Люди мрут,
инфраструктура и ценные объекты экономики рушатся, пользы от
«зачищенной» страны немного — зато есть гарантия, что на родном
берегу радиоактивный дождик не выпадет.
Единственными исключениями были центр и север Новосибирска. Там
до сих пор сохранялись опасные уровни радиации. Демьянов грешил на
один известный химкомбинат, производивший ядерное топливо для АЭС.
Должно быть, накопили на складе большой запас, который должны были
отправить на недавно пущенную станцию в Северске.
Но даже там можно было прогуляться и по лунному ландшафту
эпицентра, если возникнет желание. С риском для здоровья, но не для
жизни, если недолго. При условии, что погодка не подкачает.
Демьянов представил, как выглядела бы метеосводка последнего
синоптика на Земле: «Устойчивая облачность, ветер северо-западный
15—19 м/с, до 50 м/с в порывах, температура воздуха днем минус
36—41 °С, ночью минус 43—48 °С».
Майор никогда не верил предсказателям погоды. Он вспомнил
барометр, который распорядился разместить на наблюдательном посту
на поверхности. Кто-то из ученой братии высказал дельную мысль:
мол, отслеживание динамики атмосферного давления поможет лучше
планировать вылазки и предугадывать приближение ураганов… Затея
провалилась — никакой системы в поведении ветров не обнаружилось.
Они приходили тогда, когда их меньше всего ждали, принося массу
проблем.
Но барометр какое-то время висел. И если б Демьянов не был занят
текущими вопросами, он бы заметил, что стрелка почти всегда смещена
влево по отношению к нормальным 760 миллиметрам ртутного столба.
Среднее давление упало почти на семьдесят. Если б заметил, то не
спрашивал бы себя, почему в последние дни ему так тяжело дышать.
Майор списывал это на гипертонию и ишемическую болезнь сердца, но
прав он был только наполовину.