— Эй, ты чего такой злой
сегодня? — окликнул его Аракин. — Вроде никто тебе на ногу не
наступал. Или вы расстались с этой?..
— Да мы и не сходились, —
буркнул Саша. — Так, встретились пару раз.
Степан Фомин тоже поднял от канавы
свое круглое, похожее на репу лицо, увенчанное бородой, переходящей
в отросшие на щеках «бакенбарды».
Хотя все они были в одинаковых
оранжевых спецовках со светоотражающими полосами и одинаковых
резиновых сапогах, два человека, трудившиеся над углублением ямы
справа и слева от него, были друг другу полной противоположностью.
Степан — системный администратор, игроман, киноман и просто большой
человек. Хотя диета в Убежище и помогла ему сбросить все лишние
килограммы, какие у него были, он и сейчас оставался крупным,
массивным, в полтора раза тяжелее Саши при почти одинаковом
росте.
Виктор Аракин был, наверно, самым
унылым на свете менеджером по продажам. У него был
монголоидный разрез глаз, тихий, невнятный голос. А еще он
интересовался восточной мистикой. До войны он успел получить
специальность маркетолога, но последним местом работы была фирма по
установке пластиковых окон.
В городе обычно ходил в спортивных
костюмах, которых у него было пять пар — с полосками разных цветов,
и в своей любимой кепке. Как многие выходцы с рабочих окраин, он
стеснялся налета интеллигентности, подделывался под «четких пацанов
с района», копируя даже их манеру говорить и мимику. Но слушал при
этом не шансон, не рэп и даже не русский рок, а “Depeche Mode” и
рвущую мозг скандинавскую электронную музыку. Она и сейчас звучала
у него в наушниках плеера. Доносившиеся до Саши тягучие аккорды без
слов, похожие на звук бубна алтайского шамана, могли вогнать в
тоску, но их то и дело сменяли яростные всплески, похожие на
оцифрованный шум космических сред.
С самого детства, пока Александр брел
вдоль пересохшего русла реки, по которой остальные играючи плывут,
у него не было тех, кого можно было бы с чистой совестью назвать
друзьями. Теперь появились люди, которые слегка приближались к
этому определению.
В свою душу Данилов не пускал никого,
но рад был возможности поговорить с кем-то. В основном о старом
мире, но иногда и о новом.
— Почему бы нам не сбавить темп,
герои-стахановцы? — предложил Виктор, опершись на лопату-штыковку.
— Работа не волк, в лес не убежит. И так уже весь город перерыли,
как кроты, блин.