Свет затопил весь мир в один миг. Заиграл всеми оттенками серебра и голубого, затопил волнами неслышимого никем, но ощущаемого каждой гранью души необыкновенного, великого органа.
Даже те, кто там, внизу в своей ненависти не видели и не слышали ничего, что могло бы помешать совершать их обряд ненависти и возмездия, даже они замерли в этом зареве, затопившем все небо.
– Стена совсем близко. И, кажется, стала еще выше.
Возможно, обладай я способностью отобразить приближение великого ледника на холсте или в виде иллюзии, хранящейся в архиве академии, этот образ мог бы стать величайшим произведением искусства. И даже удостоился права сохраниться в тайниках, которые теперь разбросаны по всему континенту. Или его забрали бы ушедшие к Мысу проклятий, сохранившие надежду. Но я никогда не решалась попробовать создать что-нибудь иное. Вдруг этому творению также захочется жить собственной жизнью.