И начинать надо с самого начала».
Лучник опасливо и, как бы, суеверно оглянулся, – этого еще не доставало!
С самого начала – это, когда девушек одну за другой начал затягивать туман – сиреневый, на удивление, Не фиолетовый, как правило, сопровождающийся разрядами молний и ароматом озона, а именно сиреневый. Лучник в тот момент еще и запнулся за большой булыжник, а потом …. Что крикнула Рамитарама?
Все-таки темнота сильно подавляет память, даже зрительную. «Туда нельзя»? Или «Вера, вернись на рейдер»? Зачем? «Расскажи о проходе»? Понятно только одно: то, что с Рамитарамой была и Вера.
А это уже теплее. Это даже жарче: Вера вполне могла доставить Рамитараму на Драмину. Зачем? Ну, не для того же, чтобы добавить еще одну головную боль.
#
***
Так и выходит, что в его положении движение – хоть какая-то отдушина, а иначе, он просто сойдет с ума. Всегда так выходило.
Впрочем, и движение – всего лишь отдушина. Много ли еще времени пройдет, когда не только разум, но и тело поймет, что все бессмысленно, и тогда ….
Ну, вот, похоже, еще один шаг к сумасшествию сделан, коли до такой мысли докатился.
Да, и один ли шаг?
Все-таки сколько времени он здесь? Или здесь, как и на Асте, «нет времени»? А ведь, как ни мерь, так на так и выходит. Еще в самом начале, когда оклемался от потрясения, когда более-менее оценил свое состояние и смог подняться, решил, что шаги считать не будет. Он даже отрезки короткого забытья не стал фиксировать: хлопотно все это. Хотя …. Хотя три сна все же на корочке отразились. Особенно, предпоследний.
Те, первые-то, – «как под копирку» были.
После долгого блуждания по чапыжнику вываливается Лучник из леса и срывается с обрыва. А внизу – Талия. И пал лесной, кольцом охватывающий… последний островок этого мира.
Огонь ревет так, что Лучник через слово лишь и разбирает гневный шепот Талии.
«Могла ли я ду (мать), (чт) о до (живу) (до) этого вре (мени)? Объясни мне, неграмотной, зачем сюда их за (со) бой притащил?», – Талия оборачивается к Лучнику – Сгорит же Знание. Воды-то ни капли нет».
Талия тяжело опирается на суковатую палку, и невидящими глазами всматривается в лицо Лучника.
«Сказать-то в оправдание что можешь? Али нечего сказать, унучек?».
Даугратинья? Нет, все-таки Талия. Всего дважды и видел ее Лучник, но она это.
«И кто надоумил тебя только? И Петлю свою бесхозной оставил, и дев…». Талия обреченно машет рукой.