– Мине с Хортицы—рыбы сойти стало невмоготу, ножки уже не ходють. А, что люди принесуть, тем и живу. Хату мне чинють. Огород подсобляють. Лет же мине, столько и не надобно, пора и честь знать, да всё нетути вершка.
Хоть никто из младшего состава и не понял толком слов Кручихи, инспектор снова встрепенулся и затараторил:
– Ах, ну ясно, ясно. Так за что, разрешите поинтересоваться, за какие такие духовные или материальные блага, вас кормят советские граждане?..
– А это уж не твоя, сыночек забота, я ничого ни с кого не требую, не прошу, не выманиваю. Уходите отсель, прошу очень…
Старуха закрыла дверь, а когда троица повернулась уходить, Кручиха в дверную щель добавила:
– Вы своей Соломонихе передайте, чоб более ко мне не подсылала. Я и сама скоро отправляться буду. Чо меня судить?..
…
Часто верный пристав и Сергей Ливнянский пытались отговорить Веру Ивановну Грошенко судить старуху.
– Ну, что она тебе сделала? – напирал Сергей. – Смирись, народ у нас тёмный, всегда будет к бабкам ходить. А Кручиха и правда, как сказывают, целительница от Бога.
– Вер Иванна! Вы ж судья. Вам и нельзя пристрастной быть и делами такими заниматься. Если кто узнает…
– Вы мне оба лапшу не вешайте! Преданья старины глубокой вам уже все глаза застили. Сами, небось, к ней ходили?!
И оба мужчины дружно мотали головами и возмущались.
Несколько месяцев минуло, и в здании горсовета появилась Кручиха, смурно ковыляя по блестящим коридорам. Её привезли всё те же пристав Витя и инспектор. В небольшом зале сидела Вера Ивановна и ещё несколько чинов, но говорила лишь судья.
– Варвара Богдановна Облацкая?
– Да, – Кручиха была мрачнее тучи.
– Скажите, правда, что Вы принимаете у себя людей и якобы лечите их при помощи магии, за это требуя материальные блага?
– Чо вы такое говорите?.. Да как это…
– Ввести свидетеля! – отрезала судья.
Витька пристав шмыгнул из импровизированного суда и возвратился с тем самым пьяницей в руках, который полгода назад упал с плотины. Тот испуганно озирался и, подрагивая, встал перед Верой Ивановной.
– Вы помните, Николай Алексеевич, что у Вас уже есть условный срок? Вы готовы отвечать правду перед лицом Партии и Закона?
– Д—да…
– Вы посещали Варвару Богдановну Облацкую?
– Хто? Ни. Ни було такого. Хто цэ?
– Вот эту женщину!
Тут Колька—алкаш поворотил голову, да так и обмер.