Глава 2. Fidelis et fortis
Валерий понимал, чтобы добиться успеха, а значит, быть приобщенным к власти, деньгам, влиянию на ход событий, надо было определить, с кем ты, в какой ты группе влияния. Ну и, конечно, все это было необходимо, чтобы попробовать вернуться из виртуальной жизни в ту, настоящую, с родной газетой и преступным холдингом. А для этого надо было в глубоком прошлом сохранить жизнь.
Собрав в голове все, что он помнил по учебникам истории, романам А. Дюма, он раскладывал политический пасьянс на грани перехода от эпохи Людовика ХIII к эпохе Людовика ХIУ.
Пока он шагом, не понукая коня, приближался к Парижу, у него родилась концепция дальнейшего своего поведения. Если в двух словах, то он должен любыми способами встроиться в команду капитана мушкетеров короля господина де Тревиля. И вот почему.
Гасконец де Тревиль – это человек, завоевавший настоящую привязанность короля Людовика ХIII. В основе этой привязанности лежали два человеческих качества – сила и верность. Именно эти слова присутствовали в гербе де Тревилей.
Людовик безмерно доверял де Тревилю, позволив возглавить самую боевую часть армии – королевских мушкетеров. И считал эту силу достаточным противовесом гвардейцам кардинала Армана дю Плесси Ришелье.
Достигнув Сент – Антуанских ворот Парижа, Валерий уже знал, с чем явится на прием к де Тревилю, чем заинтересует его, позволит стать доверенным лицом его команды, вспомнив, что традиционные «утренние приемы» проходят не только у короля, кардинала, но и у де Тревиля, других мелких звезд королевского двора, журналист направил своего мерина к приемной капитана мушкетеров.
Двор его особняка, расположенного на улице Старой Голубятни, походил на лагерь уже с шести утра. Пройдя через массивные ворота, обитые длинными гвоздями с квадратными шляпками, журналист оказался в толпе вооруженных людей. Они расхаживали по двору, перекликались, затевали то ссору, то игру. Чтобы пройти сквозь эти бушующие людские волны, надо было быть или офицером, или вельможей, или хорошенькой женщиной. Журналист, естественно, не мог рассчитывать на эти традиционные пути доступа к телу де Тревиля. Здесь нужно было придумать нечто иное. И такой план у него созрел.