В общем, он вел к тому, что искать
надо покорную. У всех у них, типа есть генетическая память,
призывающая к подчинению. Но сучье общество сбивает эту настройку,
не дает жить в соответствии с природными установками. Поэтому
сейчас брак для мужика - это тюрьма, война на два фронта и никаких
прав. Ни в ухо дать, ни рожать не заставить. И если нельзя
семью устроить по-старому, как в Древнем Вавилоне или хотя бы при
Иване Васильевиче, по «Домострою» - то не надо никак. Отделение.
Сепарация. Жизнь для себя.
Вот такие вещи он глаголил. Я не стал
спорить. Разговор оставил у меня смешанное чувство. Какое-то
здравое зерно даже в этом мутном потоке было. Но многое мне
казалось совсем не здравым. И даже вредным. Но он был мой друг и я
не стал ему это выговаривать, так как давно понял, что взрослого
человека ничему учить не надо. К тому же все это существовало не в
вакууме, а было частью общественной парадигмы, при которой одни
ударялись в криптоисторию и родноверие, другие в традиционные
религии, третьи в какие-нибудь восточные мистики или радикальное
левачество. Вася выбрал свой вариант, успев перед этим побывать и в
других течениях. Я бы назвал это все постмодерном, но не уверен,
верный ли термин. Но правда в том, что все эти течения никак не
мешали власть имущим делать их гешефт.
Каждый отвечает за себя. А у меня
были важные цели. Про выживательство я ему тоже рассказал, и его
зацепило. Сказал, что я прав. Но виноваты, мол, все равно бабы.
Попрощались, и я выключил
комп.
Но потом все-таки открыл еще ЖЖ со
смартфона. Хоть тот Журнал и стал уже давно полумертвый, все умные
люди оттуда разбежались. Система интеллектуального засирания мозгов
сразу подсунула мне статью про коммуну феминисток на Дальнем
Востоке. Посмеялся.
А вот статья на Lenta.su уже смеха не
вызвала. Она была про снижение рождаемости и перспективы
депопуляции регионов Нечерноземья. Но читателей успокаивали – мол,
эффект будет сглажен за счет повышения иммиграции из стран ближнего
зарубежья.
Вот спасибо вам. Я выключил телефон
уже окончательно, но завел второй будильник, потому что всегда
трудно просыпался, и улегся на жесткий диван. Сон срубил меня
внезапно, как топор викинга рубит по башке беззащитного
земледельца.
Тем вечером я вышел за хлебом. Это
была официальная версия. Конечно, не только за этим. Мне надо было
подышать «свежим» воздухом улицы и привести свои мысли в порядок.
Мне это иногда нужно, а теперь в особенности.