- Так что за дрянь произошла, мужики?
Мне кто-нибудь объяснит, наконец?
Они сначала смотрели на меня
настороженно, переглядывались. Я так и не понял, была ли какая-то
инструкция для них – не распространяться среди гражданских о
событиях начала этого дня.
Но потом самый старший, седой,
хряпнул рюмку жидкости, которую я идентифицировал как водку, но она
могла быть и разведенным спиртом, и заговорил.
Слова сыпались одно за другим.
Какие-то из них - страшные. Другие абсурдные. Третьи даже смешные,
но и за ними стояли смерти и разрушения.
Война все-таки была. Но короткая… и
очень странная. И закончилась вроде как ничьей. Вооруженным
равновесием.
Был обмен ударами. Но ПВО сработало.
И у них, и у нас. Большинство ракет были перехвачены, сбиты и
взорвались в воздухе. Многие над третьими странами, которые к
конфликту отношения не имели. Народу погибло не больше миллиона в
той и в другой стране. Поразили в основном военные объекты.
Вашингтон разбомблен в хлам. Москва – более точечно, но тоже
сильно. Высшее руководство обеих держав погибло.
На момент последних сообщений по
спецсвязи, которые работники этой линии РЖД получали - жертвы еще
не были подсчитаны. Несколько часов они сидели тоже без информации.
Ясно было только, что в остальной стране жопа. Полная. Они
недоумевали, почему ничего не делается для населения. А вот я
догадался. Наверно, силы, задействуемые для ликвидации чрезвычайных
ситуаций… как и армия… были уничтожены, рассеяны. А их остатки так
же, как и я, спасали прежде всего своих.
По поводу того, кто начал… обе
стороны обвиняли друг друга (а что это за сторона, помимо России –
вы и так догадались).
Поправка. Вы в своем будущем
можете не знать такие вещи, поэтому разжую для вас, потомки. На
страну под названием Россия весь двадцатый и начало двадцать
первого века точили зуб США (Соединенные Штаты Америки) с другого
конца глобуса. Потому что наши геополитические позиции и
идеологические установки уж очень не совпадали.
Обе стороны понесли почти равный
ущерб. И уже типа помирились.
«Чего?! – захотел крикнуть я. –
Какой, на хер, помирились?».
Для меня это звучало как перемирие в
Великой Отечественной после битвы под Москвой.
А вот так. Нет, на самом деле,
конечно, не помирились, но прекратили стрелять. Не начали
фронтальное наступление, десантные операции и боестолкновения с
помощью обычных вооружений. Оставшихся арсеналов хватало для
равновесия страха на новом уровне – когда уже знаешь, что стрелять
будут и без раздумий. Даже при том, что ряды очень поредели. Мне,
гражданскому человеку, никогда не понять эту психологию. Но,
наверно, инстинкт самосохранения позволил остановиться у черты. Это
было не перемирие, а вооруженный нейтралитет. В отличие от Второй
Мировой, ни у одной из сторон не было задач по захвату и удержанию
территории противника. А может, возможностей для этого.