«Поверка» стала следующим словом после раздатчиков пищи, «духов» и подшивы, которое в этот день нужно было понять, принять и запомнить. А потом, совсем уже вечером, – взлётка. Так окрестили длинный коридор в казарме, где как минимум дважды в день выстраивается рота. В расположении, так это называется на армейском языке, полагается строиться в две шеренги. Повзводно. Дежурный по роте встал посредине взлётки лицом к личному составу, взял в руки журнал и начал монотонно читать:
– Младший сержант Стремов?!
– Я! – звучит в ответ с фланга.
Когда воин слышал свою фамилию, ему следовало громко и незамедлительно крикнуть «Я». Солдаты вытянулись в струнку, подняли подбородки, напряженно слушали.
– Рядовой Карпов?!
– Я!
– Рахманбердиев?
– Я!
– Абашидзе?!
– Я!
И так все 115 человек…
После переклички воинам положен отбой. На него отводится 45 секунд. Отбиться – значит, в течение этого времени добежать до кубрика, протиснуться к своей кровати, там раздеться, аккуратно, чтобы у сержанта претензий не было, сложить форму, заправить портянки в сапоги, расправить постель, лечь в нее и укрыться.
Расположение кубриков, тесно заставленных высокими кроватями, двухъярусными, с обязательным табуретом возле каждой, узенькие проходы между ними и не менее узкая, два человека едва расходятся, взлётка совершенно не способствуют достижению поставленной цели. Никого все эти нюансы не интересуют, сержанты рассредоточиваются по кубрикам, каждый возле своего отделения и ждут команды дежурного, который на манер ведущего на боксерском ринге громко с растяжкой кричит: «Внимание, р-рота-а-а! Со-о-орок пять секу-у-унд… Отбой! Пять секунд прошло…»
После короткого, обрезанного «Отбой!» взлётка превращается в кишащий муравейник. Воины срываются с места, сбиваясь в кучу, бегут по узкому коридору. Большинству из них для того, чтобы добежать до своей кровати, нужно покрыть немалое расстояние. Лысые головы мелькают под тусклыми лампами коридора. В узкой двери затор, суетливость нарастает, она мешает, командиры отделений кричат: двадцать пять секунд прошло, тридцать, тридцать пять… Бегущие пытаются раздеться на ходу, кто-то умудряется снять и сапоги. Если это удается, то портянки начинают болтаться, путаться под ногами, препятствуют движению и мешают другим, сапоги теряются, на поиски их тратятся драгоценные секунды.