Я страшно разрыдалась, когда взяла зверька на руки. Его крохотные глазки напоминали отполированные бусинки из мрамора, сморщенный бледный носик – орех макадамию. Перед тем как я медленно убивала его, я считала, что Фло существует как отдельная от меня личность. Это то, что психиатры называют амнестическим барьером или механизмом отрицания/защиты/выживания. В своем отрицании я подсознательно не признавала Фло, словно изгнанием ее из Тела я могла избавить себя от тех качеств, которые были мне отвратительны в ней и, следовательно, во мне самой. Опасаясь ее способности все разрушать, я насильно отправила ее в ссылку. Она превратилась во Фло-изгоя.
Я даже воображала, будто Фло живет отдельно от меня: в какой-то квартире на шестом этаже где-то на западе нашего квартала. У нее также была собственная семья: мать, отец и двое старших братьев. Лицо у Фло было сморщенным, злобные глазки – голубоватыми, как ледышки. Она была безжалостной, подлой и жестокой – в общем, потенциальный убийца. Она совсем мне не нравилась – в той же степени, что и я сама не нравилась себе в тот период.
Позже я узнала, что Фло-изгой захватила Тело и теперь жаждет отомстить какому-то мальчику по имени Росс – задире с нашей улицы. А его морскую свинку она стащила, чтобы преподать ему урок. Потом она положила зверька в картонную коробку и спрятала среди цветочных горшков в сарае позади нашего дома. Какое-то время спустя Стая призналась, что закрывала глаза на преступления Фло. Долли пыталась тайком накормить несчастного заложника, но Стая запретила ей, опасаясь, что Фло накажет их или что я отругаю их за то, что они не вмешались раньше.
«Не забудь о лекарстве», – напоминает Раннер, взбивая подушку и тем самым вытаскивая меня из воспоминаний.
Я послушно выдавливаю из шуршащего блистера таблетку «Рисперидона» и запиваю ее глотком воды, простоявшей на тумбочке со вчерашнего вечера. Я решила, что Раннер будет защитником Стаи. Она во многих аспектах превосходит всех нас и единственная, кто не боится противостоять Паскудам. Раннер за двадцать, и она появилась, когда я пошла в среднюю школу. Я тогда подумала, что нам нужна личность, которая будет обеспечивать нашу безопасность, кто-то сильный. Правда, в тот период безопасность была лишь идеей. На самом деле я не знала, что это означает.