Та, широко зевая, в длинной ночнушке, сидела на постели, поглаживая сатров. Ни страха, ни удивления, ни раздражения – ничего подобного на лице Дарий не заметил.
– Ушла уже? – лениво уточнила жена, скользнув равнодушным взглядом по мускулистому телу Дария. – Голос у нее. Как у пилы.
– Что вы не поделили? – нахмурился задетый подобным пренебрежением к собственной персоне Дарий.
– Она появилась с утра пораньше, начала права качать, заявила, что я занимаю почетное место вашей грелки, – дернула плечом жена, – ну, котята и зашипели на нее.
Дарий понял, что скоро освоит весь словарный запас и троллей, и гоблинов, и даже людей, так как впредь начнет выражаться исключительно руганью. Сатры почувствовали его настрой, распушили длинные усы и предупреждающе зашипели. Дарий заставил себя глубоко вздохнуть.
– Через час – завтрак, поедим вместе, заодно и пообщаемся, – сообщил он и вышел широким шагом из комнаты.
Света пожала плечами, дотянулась до кнопки и вызвала служанку. Надо было вымыться. А в местных условиях, без ванны, купаться в чане одна Света не умела. Его ведь, этот чан, еще наполнить надо. А канализация, судя по всему, тут присутствовала на начальном уровне.
Служанки, испуганно косясь в сторону котят, помогли ей помыться в соседней комнате, купальне, принесли сменную одежду, домашнее платье серо-голубого цвета, простое и плотное, и сообщили, что ненаглядный супруг будет ждать ее в своей комнате уже через полчаса. Идти не хотелось. Но поговорить было необходимо.
Длинна, как мост, черна, как вакса,
Идет, покачиваясь, такса.
За ней шагает, хмур и строг,
Законный муж ее, бульдог.
Но вот, пронзенный в грудь с налета
Стрелой собачьего Эрота,
Вдруг загорелся, словно кокс,
От страсти к таксе встречный фокс.
И был скандал! Ах, знать должны вы —
Бульдоги дьявольски ревнивы!
И молвил некий нуделъ: «Так-с,
Не соблазняй семейных такс!»
Николай Агнивцев. «Собачий вальс»
В том же домашнем платье, которое принесла служанка, Света появилась в комнате мужа, по обстановке похожей на ту, в которой она спала. Единственное различие – накрытый к завтраку стол посередине и два кресла по бокам.
– Где ты взяла это уродство, – муж смерил наряд презрительным взглядом. – Не позорь свое новое звание.
– Не буду, – пожала плечами Света, садясь за стол, – вы сейчас мне подробно расскажете правила жизни в этом мире, заодно и портниху вызовете, правда?