Пару раз выходила Таисия и искоса поглядывала на ребят. Когда Аня скомандовала окончание работы и предложила Мите поужинать с ними, он отказался. Тогда Аня вынесла несколько пирожков с кружкой молока, и они устроились прямо во дворе на брёвнах. Митя жадно ел пирожки и нахваливал хозяек. А Аня вдруг почувствовала, что ужасно устала. Будто это она переколола целую гору дров. Какая-то невидимая сила стала дико давить на плечи и словно бы тянула к земле. Она глубоко вздохнула и попыталась расправить плечи. Митя даже перестал жевать.
– Устала? – участливо и настороженно спросил он, заглядывая Ане прямо в лицо.
Ане стало смешно, но она не в силах была рассмеяться, хотя слабая улыбка всё же заиграла на её губах.
– Да, Мить, устала я сегодня что-то…
– Ну, всё, – засуетился Митя. – Щас дожую пирожок и пойду. А ты давай домой, хватит с тебя на сегодня работы! Ложись пораньше спать. Работа никуда не денется, она всегда будет, а вот силы у тебя не бесконечные.
Митя поцеловал Аню в щёку. Мягко и бережно… И неожиданно на глаза Ани навернулись слёзы. Её так тронула Митина забота, что перехватило дыхание.
– Анют, ну ты чего? – Митя приобнял Аню за плечи и слегка встряхнул. – Чего ты?
Аня всхлипнула и уткнулась в Митино плечо, заливая его слезами. На крыльцо вышла Таисия. На её лице явно читалось недовольство. Она посмотрела на Митю с Аней и снова скрылась в доме.
– Так, – твёрдо сказал Митя и поднялся, увлекая за собой Аню. – Пойдем, расскажешь мне, что у тебя случилось.
Аня кивнула и покорно пошла с Митей. Они поднялись по приставной деревянной лестнице, на которой недавно восседала Аня, на второй ярус сеновала, где обычно вместе с друзьями и подругами отдыхали от дневной летней жары. Размазывая слёзы по щекам, Аня плюхнулась в колючее облако сухой травы и некоторое время безмолвно вздрагивала от рыданий. Митя терпеливо сидел напротив, теряясь в догадках, что могло приключиться у девушки. Частично он мог предположить, что они с мачехой, возможно, повздорили, но чтоб так, до слёз… Такого никогда не было, несмотря на крутой нрав обеих, а может и благодаря ему. А плачущей Аню он видел редко. Поэтому беспокойство в Мите всё нарастало, а Аня всё не торопилась начать разговор. Она, понурив голову и шмыгая носом, теребила край домашнего платьица. Нежная прядка волос выбилась из общей прически и повисла, вздрагивая в такт рыданиям хозяйки. Митя протянул руку, чтоб заправить прядку Ане за ухо, и та неожиданно вздрогнула.