Рав открывает синагогу, входит в прохладную свежую тишину, чтобы всё приготовить к утренней молитве.
Скоро придут евреи. Они станут молиться, благодарить Творца за новый день на своей еврейской земле, просить благословения на достойную, мирную и счастливую жизнь вечного народа.
Золотой край солнца заливает город розовым светом.
Но ущелье между городом и Бейт-Джалой ещё туманится, проясняясь от ночных теней…
И вдруг всё разом просыпается: и ущёлье, и Бейт-Джала, а за ним и Бейт-Лехем, и в самом городе запричитали, завыли, запели громкие плачущие голоса! Множество рыдающих голосов: тенора и баритоны, хрипуны и басы! Это включились с бесчисленных минаретов мощные динамики, с голосами муэдзинов, созывающих правоверных к утреннему намазу…
Он послушно отрывается от винтовки, садится в направлении Каабы, закрывает глаза, совершая намаз, и шепчет, и шепчет, качаясь в поклонах:
«Астагфируллах, астагфируллаг, астагфируллаг, ал-азим, ал-карим, аллази ла илаха иллаху алхаййал каййюм ва атубу илайх. Аллахумма анта Рабби, ла илаха илла анта халактани ва ана абдука ва ана ала ахдика ва вадъика мастатаъту аъузу бика мин шарри ма санаъту абу улака биниъматика алаййа ва абууби занби фагфирли фа иннуху ла ягфируз зунуба илла ант…».
(«О милосердный Аллах, прости наши проступки, недостатки и грехи, которые мы совершали до этого дня. Сделай так, чтобы в будущем, мы жили, будучи твоими любимыми рабами, не совершая грехи и проступки…»).
…Аллах акбар! – завершает громко в сторону Иерусалима, решительно ложится на куртку и входит через прицел туда, где живут они.
Там зажигаются окна.
В освещённых окнах он видит живых евреев.
Он видит их в прицел своей винтовки.
Ушедшая августовская ночь была душной, и большинство окон открыто.
И в каждом окне просыпается жизнь, еврейская жизнь, и течёт, неведомая, чужая и потому враждебная ему жизнь. Он не слышит, что говорят там люди, но видит их и, как бы, является очевидцем и участником их судеб…
О как хочется ему прервать этот поток еврейской жизни, прервать навсегда… И его сильный, молодой палец вновь цепляет крючок.
Невидимый в свете утра лазерный луч пронзает полукилометровое расстояние, входит в комнату…
Где звучит музыка…
Звучит всё громче и громче.
Она возникла раньше, но как бы ещё не прослушивалась. Её трепетная тема то возникала, то пропадала и вновь являлась…из тишины раннего утра, из солнечных лучей растекающихся по небу и земле…