– Твою мать! Ты браги перебрала что ли? Михална, отвечай!
Фенимор не знал, какой урон он нанёс врагу, но предположил, что пострадали Геныч и обе собаки.
– Сейчас разнесу дверь! – заорал полковник, и очередь из автомата прошила обитое железом полотнище.
Спрятавшийся за печью, Фенимор видел, как разлетелся запор. В ружье оставался один патрон, и медлить было нельзя. Как только распахнулась дверь, и косматая голова полковника оказалась на мушке, Одиночка нажал на курок. Залившийся кровью людоед рухнул на пол.
Собак не было видно, но вместо зубастых тварей в кухню ворвался Геныч и принялся палить из обреза. К этому моменту Одиночка забежал в кладовую, где пряталась Марина, и захлопнул за собой дверь.
– Ублюдок! Это ты всё устроил? – сообразил Геныч, оценивая обстановку. – Выходи сука, теперь тебе не уйти! Эй, Малой, прикрой меня сзади!
Хромая, Геныч двинулся к кладовой, распахнул дверь и выстрелил в темноту. Пуля вонзилась в противоположную стену помещения, не причинив никому вреда. Людоед рванулся через порог, но удар топора снёс его череп, словно кочан капусты. Разбрызгивая мозги и кровь, Геныч повалился на пол. Подхватив обрез людоеда, Фенимор наставил его на Малого.
– Послушай, парень, хватит уже убийств. Мы с девочкой уйдем отсюда и оставим тебя в живых, договорились?
Пряча за спиной Марину, Одиночка попятился к выходу.
– Не могу я тебя отпустить, ты же их всех убил, – растерянно залопотал Малой. – Они же были моей семьей…
– Вспомни, кто во время Всплеска спас тебе жизнь, так что кое-чем ты мне тоже обязан…
Пока Малой мялся и находился в нерешительности, Фенимор продвигался к выходу.
Добравшись до распахнутой настежь двери, он вытолкнул девочку в тоннель, перепрыгнул через валявшегося на пороге полковника и кинулся за Мариной следом.
– Стой, сволочь! – бросился в погоню Малой.
Прозвучал выстрел, но Одиночка не мог ответить. Обрез оказался пуст.
– Подпорки!
Фенимор, ударил ногой по хрупким столбам и, что есть мочи, кинулся к выходу. Небрежно сложенная конструкция пошатнулась, и бетонная плита рухнула вниз, накрыв собой последнего каннибала.
Глава пятая
Предчувствие
Миновав в запале несколько поднимающихся в гору улиц, Фенимор и Марина окончательно заблудились. Очередной переулок закончился тупиком, и беглецы оказались на краю высокого обрыва.