– Это брага и наше фирменное мясное ассорти. Клянусь, что такого деликатеса ты ещё в жизни не пробовал. Пальчики оближешь, – обсасывая вынутую из миски кость, произнёс Полковник.
– А из чего вы его готовите?
– А ты попробуй и отгадай, но давай сначала за знакомство выпьем.
Полковник поднял кружку.
– Пьём за нашего гостя, – громогласно, объявил он.
Кружки глухо сошлись в середине стола, и Фенимор попробовал брагу на вкус. Она показалась ему острой и приятно щекотала язык.
– Ну как впечатление? – спросил Полковник и залпом опустошил свою кружку до дна.
– Да она у вас с градусами! – почувствовав опьянение, произнёс Фенимор!
– Да ещё с какими! – подтвердил Геныч и попросил ещё.
– Мне, кажется, хватит, – ощущая чудовищную сонливость, заплетающимся языком произнёс Одиночка.
Он хотел встать, но тело не слушалось, и спустя минуту, Фенимор погрузился в глубокий сон.
Глава четвёртая
В плену у каннибалов
Серая пелена рассеялась, и страх охватил сознание. Фенимор попытался осмотреться, но тянущая боль в плечах и онемевшие кисти рук отодвинули любопытство на задний план. Сила тяжести выворачивала кости из суставов и тянула вниз ставшее обузой тело.
Сковывающая предплечья веревка впилась в мышцы и причиняла невыносимые страдания, а лопнувшая на запястьях кожа подтекала сукровицей. Одиночка пошевелился и понял, что находится в подвешенном состоянии. Из одежды на Фениморе оставалось старое заштопаное трико. Ни комбинезона, ни рюкзака, а уж тем более автомата рядом не оказалось.
– Главное – не паниковать, – внушил он себе и принялся крутить головой, насколько это было возможно.
Оглядевшись, Фенимор увидел забрызганные зловонной жижей кирпичные стены. Слабый свет из зарешеченного окна падал на источающие вонь разлагающиеся человеческие останки.
– Похоже, что я оказался на бойне. Теперь понятно, из чего состояло то ассорти, которое мне предлагали пробовать, – мелькнула первая пришедшая на ум мысль.
К горлу подступил тошнотворный ком. Фенимор подавил приступы рвоты и попытался ослабить верёвки, но оковы только сильнее впились в запястья.
– Чёрт бы побрал этих собаководов, – застонал Одиночка и тут же смолк.
За стеной послышалась глухая возня. Щёлкнул механизм открывающегося замка, и в проёме появилась массивная фигура Михалны. Женщина взяла с полки острый топор.