— Богере! — князь поднялся.
Мориан смотрел ему в след, чувствуя, как жар, пышущий в князе,
постепенно заполняет зал. Богере, высокий, широкоплечий, сильный
мужчина, привыкший отдавать приказы, теперь казался маленьким и
жалким. Он словно сжался, превратившись во что-то размером не
больше мыши, над которой нависало исполинское тело князя.
Тени все еще плясали на мертвых телах воинства демона. Сам
демон, заключенный в ловушку, перестал биться и источать сизый дым.
Его желтые глаза равнодушно смотрели, как люди стаскивают в угол,
словно мешки с мусором, тела его воинов. Кожа его потеряла цвет и
стала желтеть, кулаки разжались. Мощная грудь просела. Силы
покидали его, и он это знал, как знал и то, что хотя из ловушки ему
не выбраться, он не умрет. Пока крышка закрыта. Пока рядом нет
никого, кто мог бы сломить его волю.
Мориан почесал пальцем стекло, словно в склянке был не демон, а
рыбка в аквариуме и, поставив сосуд на стол, подозвал барона.
— Я могу вам доверять? — спросил он, уже зная ответ.
Барон, молча, кивнул, украдкой бросив взгляд на немного
оживившегося демона.
— Вы должны сберечь это, — Мориан ткнул пальцем в склянку. —
Даже ценной собственной жизни. Слышите, барон, никто кроме меня и
моего напарника не может даже притронуться к сосуду! Это вам
понятно?
— Понятно! — барон кивнул и снова обнажил меч. — Не
беспокойтесь, я никого к нему не подпущу, будь это князь или сама
Смерть, — он оскалился, обнажив ряд пожелтевших зубов. — Кстати, а
где ваш помощник?
— Ученик! — поправил его Мориан. — И напарник, — добавил он. —
Он спит.
Мориану было не по себе от нахлынувших на него чувств. Когда он
увидел Дориана лежащим среди мертвых гончих, он внезапно осознал,
что значит для него этот в сущности чужой и еще весьма молодой
человек. Он не хотел и думать о том, чтобы Дориан умер. Впервые в
жизни старый инквизитор, видевший за свою длинную жизнь много
смертей, провожавший в катакомбы и тех, кто был близок ему, испытал
это сжимающее сердце чувство пустоты и утраты. И ему еще предстояло
разобраться с этим.
— Спит? — удивился барон. — Сейчас? Во время всего этого? — он
обвел зал копошащийся, словно разворошенный муравейник.
— Он провел последние три дня на ногах, и, получив по голове,
видимо потерял сознание, а когда пришел в себя не смог проснуться.
Он молод, но даже молодости надо иногда отдыхать.