бело-голубые грани и изгибы кристаллов
с каждым поворотом вазы.
В лунную ночь они выносили
полюбившуюся вазу на балкон
и ловили едва заметные
отблески Луны в хрустале.
Мечущийся Граф что-то искал,
на Графине были лучшие ночные ноги.
В этот миг
тыква становится каретой,
злобная крыса – услужливым кучером в золотой ливрее,
а Золушка – принцессой.
Но погода все чаще и чаще
оказывалась пасмурной,
лились нескончаемые дожди.
Выросший под носом Университет
и вовсе закрыл горизонт,
а построенный снизу круглый Рынок
воскурял запахи рыбы, еды и крови.
Балкон больше не радовал,
приходилось закрывать и окна.
Эпоха хрусталя прошла.
Нежный Граф обнаружил себя и Дом
выглядывающими из окопа
и припавшими к стопам лестницы Университета,
языческого храма с готической башней католического собора,
достроенной по просьбе Графини.
Дом, словно по нужде, присел в окопе,
выглядывая и озираясь,
в приспущенных штанах,
заголивший зад Рынку,
вопреки всем правилам военного искусства.
Не думал осторожный Граф,
что его так окружат со всех сторон.
Неспокойно было и в нижних трюмах —
там зрел бунт.
Задрав голову,
Граф смотрел на башню Университета,
который все рос и рос,
а Дом, казалось,
все больше уходил под землю.
Университет же с башней
свысока поглядывал
на полузарытый в землю домишко,
заливая презрением
крышу-каску с рогами дымовых труб,
наполняя им ров у Дома,
Крутой спуск до заболоченного Рынка
и делая мелкий Крещатик
полноводной рекой,
затапливающей даже городскую Управу.
В спину Дома дышали запахи Рынка,
крики гогочущих, кудахтающих, мычащих
и навсегда молчащих.
Графу долго снилось,
как он на Рынке в белом халате
бесплатно раздавал содержимое своего препарированного брюха.
При этом он прекрасно себя чувствовал,
шутил и смеялся,
приглашал Всех к себе домой
и был совершенно счастлив.
После таких снов Граф стал
чаще заглядывать на Рынок.
Одевался попроще,
терпел запах крови, рыбы
и что-то искал,
внимательно принюхиваясь и приглядываясь.
Дом философски отсиживался в окопе,
лукаво выглядывая из укрытия верхним этажом.
Он явно готовил какие-то сюрпризы.
А сама улица назвалась Круглоуниверситетской.
В этом имени скрывалась какая-то загадка.
За последнюю сотню лет его не разу не меняли,
ни во время войн, ни революций и оккупаций —
два полуповорота циркуля на карте,
спираль на холме,
знак вопроса
с точкой круглого Рынка внизу.