На протяжении всех этих лет единственное, что имело для меня значение, – это ближайший матч и его результат. На протяжении всех этих лет я хотел только побеждать. Мое время и мои мысли были заняты этой единственной целью. Я существовал только там, на футбольном поле. Оказываясь рядом с другими людьми, со своими близкими, мыслями я был в другом месте. Я не видел ничего или видел все в красно-белом фильтре: в цветах всех команд, которые я тренировал: «Нанси», «Монако», «Нагоя» и «Арсенал». Я не знал ни красоты, ни удовольствия, ни расслабленности. Идея взять отпуск, приятно провести время если и приходила мне в голову, то ненадолго. Даже ночи были заполнены футбольными снами. Мне снились будущие матчи, советы, которые я могу дать, те два-три игрока, в которых я всегда сомневался: заставить их играть немедленно, не удерживать их, смягчить раздражение, продолжать мотивировать. Они были моими призраками.
Я часто в шутку говорил друзьям, что единственный наркотик для меня – это трава, та самая трава стадионного газона, которая может изменить судьбу всего матча. Я с маниакальной настойчивостью заботился о ней в «Арсенале», каждое утро обсуждал ее состояние с клубным агрономом. Друзья смеялись, но это правда. Это мой наркотик. После ухода из «Арсенала» я отказывал тем клубам, где, как я полагал, я не получу той же свободы и той же власти. Я принял предложение ФИФА, потому что это был новый вызов, действенный способ обдумать свою карьеру и поработать в команде. В ожидании возможного обретения рая и ада тренерского ремесла.
Я хочу поделиться своими знаниями, всем, чему я выучился за годы в спорте. Я хочу передать эти знания тем, кто любит футбол, кто его знает, но также и тем, кому еще чужды мощь и красота футбола, тем, кто задается вопросом, как приводить людей к победам, чему поражения учат тебя и других. Мне нравится структурировать знания о нашей игре по всему миру, в какой-то мере способствовать тому, что, где бы человек ни родился, его талант был бы замечен и получил развитие.
Сегодня место бывших игроков заняли другие призраки, и во снах уже нет места будущим матчам.
Несколько месяцев назад вслед за сестрой умер мой брат Ги. Он был старше меня. Старше на пять лет. Он начал играть в футбол раньше меня, и именно он был моим первым партнером: в комнате над ресторанчиком родителей, на улицах нашей деревни и в футбольном клубе Дюттленхайма. Тогда я мечтал о наших совместных дебютах, о моментах, когда на карту будет поставлено все. Я был самым младшим, но самым упорным. Я дрался за то, чтобы играть с братом и его приятелями.