– Знаю, она там одна с дуплом и есть.
Меньшиков оторвал кусок оберточной бумаги, скомкал и вручил купцу.
– Вот этот комок бумаги и положишь в дупло. А потом отправляйся домой. Ничего не бойся, полиция присмотрит за твоим домом и лавками.
Раков со вздохом поклонился и нахлобучил картуз на голову. Беспрестанно бурча себе что-то под нос, он застучал подкованными сапогами и, держась по-стариковски за поручни, спустился с крыльца на утоптанную землю.
– Унтер-офицер Свешников! – выкрикнул полицмейстер, сверкнув глазами и потирая от возбуждения руки.
В дверях возникла высокая жилистая фигура, встав навытяжку.
– Полицейскую коляску, быстро!.. Тьфу, ты наказание! В одной Сериков уехал, другая на пожаре, третья на соляном складе!.. Евстигней Харитоныч, не одолжишь бричку?
– Непременно! И поедем вместе. Крайне любопытно, кому же вздумалось пощекотать нервишки вымогательством?
– Свешников, поедешь со мной! – приказал полицмейстер. – На дежурстве оставим кого-нибудь из толковых рядовых.
Спустя минуту Хитрово-Квашнин, Меньшиков и унтер-офицер сели в бричку и тронулись вслед за дрожками Ракова. Проезжая мимо собора, они слышали, как служилась в нем обедня. «Благословенно царство Отца, и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков», возглашал протоиерей. «Аминь», слаженно подпевал ему хор. Митрофану было приказано сохранять дистанцию между экипажами в полусотню саженей. Спустившись по Соборному спуску, дрожки миновали Вознесенский храм, бывший когда-то соборным, и, преодолев подъем Церковной улицы, через два квартала подкатили к Дубовой роще или Воронежскому саду, учрежденному на окраине Петродара в 1806 году указом императора. Купец слез на землю и углубился в рощу. Подойдя к старой раскидистой липе, он украдкой посмотрел по сторонам и засунул в дупло то, что дал ему полицмейстер. Затем перекрестился, вернулся к дрожкам и поехал обратно. Бричка же, проехав дом Терпугова, притормозила на противоположной стороне Церковной, у жилища мещан Токаревых, откуда хорошо просматривалась вся округа. Митрофан по приказанию хозяина спрыгнул с козел и cтал для вида подтягивать упряжь. Полицмейстер со Свешниковым, оставаясь в кузове брички и сжимая оружие, внимательно следили сквозь стеклышко задернутой занавески за той частью рощи, где росла старая липа. Вот мимо нее, весело гомоня, промчалась стайка мальчишек, проковылял, опираясь на клюку, седовласый старик с сумой через плечо, прошли двое молодых горожан в сюртуках, ведя оживленный разговор. Показалась женщина средних лет в истертом салопе и сером, видавшим виды платке. Оказавшись невдалеке от липы, она вдруг быстро засеменила к ней, сунула руку в дупло и, вытащив кусок бумаги, заторопилась к другому концу рощи.