Что делать дальше? Меня предали, от меня отказались. Матиас, Джейме, Араисон, мать. Голоса в голове больше не звучали, и таинственный суженый не называл любимой. Я сбежала из Фильтра, чтобы стать чужой в родном племени. И вот теперь я чужая и здесь. Только я не сплю на мягкой кровати, не могу принять ванну с пеной, и даже еда безвкусная и однообразная. Стоило ли тогда сбегать?
Мне пришлось делить комнату, расположенную недалеко от центрального зала, с Илиной – женщиной чуть за тридцать. Она отличалась красотой и умением молчать, за что я её и ценила. Дверей не было ни у кого, лишь тонкое покрывало, сплетённое из трав, висело на входе в комнату. Пол был застелен таким же покрывалом, а из мебели – только каменный выступ, на котором можно сидеть. Ни стола, ни окон, ни кровати. Жёсткий тюфяк, наполненный стеблями трав, не был верхом удобства, но я привыкла и не к такому, так что не жаловалась.
Здесь, в Доме Сильвы, как называли разрушенный Фильтр изгнанники, все жили по строгому расписанию. Из-за экономии энергии приходилось рано отправляться в свою комнату. Комендантский час наступал с темнотой, совсем как семнадцатом Фильтре. Вот только там я могла ночью выйти на улицу, а здесь запрещалось покидать жилище до рассвета.
Сегодня – день чистоты. Нам разрешалось два раза в неделю спускаться к пещере с тёплым источником, чтобы помыться и постирать одежду. Я всегда ждала этот день с нетерпением. Даже немного сдружилась с женщинами, в семёрку которых входила. Обычно мы ждали вечера, когда основная масса людей уже закончила водные процедуры.
– Эй, Оливия, идёшь? – крикнула Ровимха, отодвигая покрывало. Заглянув внутрь комнаты, она обежала взглядом пустые стены. – Говорят, сегодня вода горячая, даже пар идёт!
– Это хорошо, – Илина сегодня работала на кухне, значит, – мыться не будет. Я шагнула в угол и взяла узел с одеждой. – После горячей воды не так колется.
– Ничего, скоро перестанешь замечать, – она дождалась, пока я выйду, и бросила взгляд мне за спину, будто надеялась увидеть что-то новое. – Эх, не работала ты с тахаем, счастливая!
Ровимха была крепкой женщиной, с длинными темно-каштановыми кудрями. И не лень ей с ними возиться? Она постоянно упрекала меня в том, что я не успела тянуть жребий для работы в ткацком зале. Тыча скрюченными пальцами мне в лицо, хохотала и приговаривала, что в следующем году мне уж точно повезёт.