– То есть не будете со мной фотографироваться?
– Извините, – говорю, – но не буду.
Константин сразу трубку и положил.
Через час звонит телефон, беру трубку, а мне до боли знакомый голос говорит:
– Здравствуйте! Это Виктор Иванович.
– Дерибасов?
– Он самый. Я хочу сфотографировать вас на фоне Венеаминова.
Я посмеялся. Говорю:
– Спасибо. Вы шутите так хорошо.
А он говорит:
– Я не шучу. Приходите завтра туда-то, у нас будут съёмки как раз, и я вас сфотаю.
Ну Виктор Иванович известный шутник. Он и в день съёмок массовки тоже шутил постоянно. Только я не думал, что до такой степени. И главное – не лень им обоим звонить мне было.
Теперь думаю: идти завтра на съёмку или нафиг их шуточки?
И да: когда я писал, чтобы венеаминову передали, что я сфотографироваться с ним хочу, я пошутил. Зачем вы ему передали-то, в самом деле?
Самое главное в кино – искренне всему удивляться и неподдельно офигевать.
Сказал мне режиссёр: "Пройдёшь отсюда туда, когда он ткнёт в него пальцем, понял?" Я кивнул. "Что понял?" – "Он в него пальцем тычет – я иду". – "Молодец. Мотор!"
Ну, как договорились, один актёр в другого пальцем тычет, я иду, прохожу мимо актёров, заворачиваю за угол, иду дальше и тут слышу шаги за спиной и крик: "Слава!"
Я думаю: "Я же не Слава. Не буду останавливаться". А кто-то сзади уже кричит: "Слава, подожди!" Догоняет меня и хрясь руку мне на плечо так, что у меня позвоночник самортизировал. Смотрю: а это известный актёр. И говорит он мне: "Слава, а что ты рассказывал про этих, как их там?"
Ну я искренне удивился. Во-первых, я не Слава, во-вторых, молчал как рыба об лёд про этих, как их там. И я открыл рот от удивления, а режиссёр кричит: "Снято!"
Все десять дублей я удивлялся, почему не предупредили, что роль Славы играю. А в конце смены режиссёр подошёл ко мне и сказал: "Как ты хорошо удивление, раздражение и злость сыграл. И обернулся так не сразу, и взгляд был такой правильный, и держался, как надо. Какой же ты всё-таки молодец, Слава".
А Венеаминов, оказывается, роста низенького. На голову меньше меня. Или даже на две с половиной.
И мёрзнет всё время. Режиссёр подошёл к нему, спрашивает:
– Костя, ты мёрзнешь?
Они друг друга запросто Костей и Петей называют.
– Нет, – говорит Константин, – не мёрзну совсем.
Конечно, не мёрзнет: у него пуховик под пальто.