Он колебался всего несколько секунд и, решив, что мне некому выдавать государственные секреты, разболтал о готовящемся путешествии в параллельный мир. Помню, как ехидно прокомментировала, что военным больше делать нечего, чем шляться по разным мирам, когда здесь людям нужна защита и помощь, а не мечты о лучших мирах. Конечно, он тогда обиделся и уже вставая из-за стола бросил, что Сергей мог стать самым знаменитым инженером страны, а я вечно его сдерживала и приземляла. За эти слова он получил от меня, и с тех самых пор мы и не виделись. Я нашла телефон и набрала его номер.
– Прости за пощечину, – не здороваясь, сказала я, как только прервались гудки.
– Уверен, я заслужил, – ответил низкий мужской голос. – Честно, мало, что помню с того дня.
– Я тоже, – усмехнулась я. – Слушай, это о вашем проекте все говорят?
– О чем ты?
– О параллельных вселенных.
– А. Ты запомнила.
Повисла долгая пауза. Он догадался, о чем я хотела попросить. А я не могла решиться сказать это вслух. И неожиданно для себя услышала, как произнесла:
– Я должна там быть, Кеша.
– Понимаю, но ничем не могу помочь.
– Не заливай, полковник, – начинала злиться я.
– Ты представляешь, сколько надо мной генералов стоит? Ты понимаешь, что это за люди? И я такой подойду к ним, мол, возьмите кандидатку.
– Ты полковник или тряпка? – грубила я.
– Знаешь что…
Он недовольно фыркнул в трубку. Я испугалась, что разговор на этом закончится, и выпалила первое, что пришло голову.
– Ты мне должен! Я… Я знаю, что за рулем он с тобой разговаривал! Если бы не ты…
– Аня! – виновато позвал он. В его голосе слышалась боль. – Не смей перекладывать это на меня. Ты прекрасно знаешь Серегу. Он бы никогда не отвлекся, когда в машине мальчишки.
– Я. Должна. Быть. Там, – отчеканила я басом и повесила трубку.
«Я должна быть там», – повторила я себе и пошла в душ, по дороге вылив содержимое бокала в раковину. Остался неприятный осадок от разговора, в моих словах не было правды, но семья того стоила.
Неожиданно нашелся пульт, и с выключением телевизора наступило безмолвие. Тысячи звуков, сотрясавшие воздух много месяцев, наконец, исчезли. Все это время со мной постоянно был кто-то, пусть и незнакомый мне лично, но он не давал мне расклеиться окончательно. Это стало понятно только сейчас. Но вот я осталась одна, и оказалось совсем не страшно, совсем не грустно. Торжественная тишина дарила надежду, смысл жизни.