— Нет-нет-нет, — забормотала
тварь.
— Идемони. Прочь, — процедила
Катарина и начала с яростью ворочать длинный стилет в ране этого
чудовища.
— Нет! — завизжало то и наотмашь
ударило наёмницу.
Девушка отшатнулась, выругалась и
опять бросилась вперёд, встав на кровать коленом. Тонкий
трёхгранный нож снова вонзился в неживую плоть, вызвав новый
всполох фиолетового свечения.
Зато я смог шевельнуть пальцами и
приоткрыть рот.
Катарина с ногами залезла на кровать
и начала частыми резкими движениями колоть эту тварь. Чудовище
пыталось дотянуться сморщенными пальцами до девушки, но ему
удавалось лишь расцарапать руки до плеча.
В какой-то момент я ощутил, что могу
слабо, как контуженный, шевелиться, и потянулся к пистолету. Пальцы
плохо слушались, но всё же я смог достать оружие, снять с
предохранителя и передёрнуть затвор.
— И-де-мо-ни, тва-арь, — по слогам
процедил я и нажал спусковой крючок.
После истошных воплей чудовища
выстрел даже не казался громким. Однако после хлопка оно взвизгнуло
ещё сильнее и отскочило в угол, где повисло, как в стиле проклятых
девочек из японских ужастиков, после ещё одного выстрела выгнулось
дугой и сжалось в комок, чтобы исчезнуть. И комната опять
погрузилась в полную тьму.
— Ушла, — тяжело дыша, произнесла
Катарина.
— Что это за дерьмо?! — вырвалось у
меня, когда я вскочил на ноги и начал нервно водить стволом из
стороны в сторону, где, казалось, что-то шевелится. — Ответь, что
это?
Силы вернулись ко мне в тот самый
миг, когда тварь исчезла.
Наёмница положила руку на заветный
мешочек с серебряными пулями и долго бормотала какую-то молитву,
прежде чем объяснить. Я даже не увидел это, а понял по звукам —
настолько темно было.
— Зависть.
— Что?
— Гнилой Березняк близко, и иногда
духи принимают в себя людские грехи и страхи.
— Зависть? — переспросил я, пытаясь
привести мысли в порядок, и достал из кармана зажигалку с
фонариком. На ум пришло только одно: меня капитально сглазили. Вот
не верил раньше, а сейчас придётся. — Чья зависть?
Катарина коротко пожала плечами,
глядя в опустевший угол, по которому нервно бегало пятно света от
диода.
— Не знаю. Кто-то позавидовал, что ты
такой… — Она замолчала на несколько секунд. — Ну, зависть.
— И глаза, как льдинки, — пробормотал
я. — Ты думаешь, я такой хороший? Прям идеал? Что тебе достался
халумари? Да хрен ты угадал!