Очажок был внушительного вида боровом, выведенным ради скоростных качеств, а всего несколько поколений назад его предки были неуклюжими животными, которых запрягали в фургоны и водяные мельницы во времена Нашествия орков. Ваятель и другие старожилы говорили, что те первые свины не знали усталости, однако вся их сила применялась для того, чтобы тянуть тяжелые грузы. Большой бородатый олений свин – так прозвали это животное люди, но рабы-полуорки, которые заботливо ухаживали за свинами, именовали их варварами.
Название прижилось, только теперь варвары в копытах полукровок стали настоящими ездовыми животными, а не рабочим скотом. Всего в три четверти роста в холке по сравнению с гиспартскими жеребцами и на более коротких ногах, они были не столь быстры на небольших расстояниях, зато несравненны в длинных переездах по пересеченной местности – благодаря исключительно компактной и эффективной мускулатуре. На их боках до плеч не было шерсти, и только вдоль спины тянулся гребень щетины, начинавшийся у гривы, которая свисала с нижней челюсти и облегала шею. Пара бивней вертикально выступала из складок длинной сужающейся морды и резко изгибалась ко лбу. Эти бивни никогда не прекращали расти, и у диких варваров пожилого возраста впивались в череп. Разумным отбором удалось добиться того, чтобы бивни загибались ближе к наезднику. Они назывались свинодергами, и за них можно было ухватиться и в крайних обстоятельствах направить голову свина. Но поскольку даже одомашненный варвар сопротивлялся подобному обращению, наездник должен был обладать немалой силой. Из людей, конечно, мало кто был на это способен, так что они оставались привязаны к своим драгоценным лошадям. Хиляки на лошатах, как часто говаривал Певчий.
Другая пара бивней торчала у варваров из нижней челюсти и служила самым опасным их оружием. У Очажка эти бивни были особенно длинными, чем Шакал гордился не меньше, чем золотистой шерстью своего борова. Очажок выглядел гораздо приличнее, чем неуклюжий, грязного цвета зверь Овса, метко прозванный Уродищем.
В полдень Шакал объявил привал возле широкого сверкающего притока Люсии, чтобы отдохнуть и напоить свинов.
– В чем дело, Шак? – спросила Блажка, спешиваясь. – Делия с новенькой так осушили твои яйца, что не можешь доехать до дома без остановок?