Утром ко мне в кабинет завалился мрачный Гволхмэй
и сгрузил на стол большую профессиональную камеру.
На голове у него была бейсболка, повернутая козырьком
назад, из-под которой торчали в разные стороны длинные волосы
до плеч, и это было настолько непривычно, что я даже
сначала опешил.
— Ты чего такой? — осторожно спросил
я Рега.
— Какой?
— Вздрюченный, — наконец выбрал я подходящую
характеристику.
— Ничего, — буркнул он.
— Не выспался.
— А...
— Не спрашивай, — он поднял руку.
— Выбросов не было, в этом плане ночь прошла
спокойно.
— А ты подстричься не хочешь? Могу
порекомендовать тебе неплохого парикмахера, — я задумчиво
посмотрел на Реггана, который в своем не самом
лучшем расположении духа просто распространял вокруг себя какую-то
нездоровую энергетику.
— Считай, что у меня существует ритуал заплетать
боевую косу перед выходом на дело. А что, стилисты
вовлекли тебя в свою секту, и ты теперь хочешь всех
переманить на свою сторону? Не получится, у меня
очень крепкая сила воли, чтобы не поддаваться на флюиды
манерных мальчиков.
— Да я вообще не об этом, —
я улыбнулся.
— Тогда смой со своего лица эту гейскую улыбку,
а то, глядя вчера по телевизору на твои
переливающиеся перламутром пальчики, у меня проснулось желание
убивать, чего не случалось очень давно.
— Я бессознательно спрятал руки в карманах, желая
мысленно Эдуарду долгой и мучительной смерти. Похоже этот
последний писк моды не нравится не только мне. Тем более,
никто почему-то не сказал, что под действием избыточного света
студии этот чертов лак приобретет не вполне естественный
цвет.
— Так куда мы отправляемся? — усмехнулся
Гволхмэй.
— Прямо сейчас мы находим Дефоссе и оправляемся
в президентский дворец, чтобы наконец пристроить его
на законное рабочее место. А то, похоже, Лео забыл
о своем долге перед родиной и нашем героическим
президентом Янком.
— Хм, — Гволхмэй задумался. — А потом?
— А потом мы возьмем у Лео интервью как
у участника нападения на кафешку — этакий взгляд
на происходящее со стороны заложника.
Сказав это, я подошел к зеркалу. Зеркало показало, что
от вчерашнего Неймана мало что осталось: волосы растрепаны,
на лице щетина, мне просто стало лень сегодня утром бриться,
неизменная футболка и брюки военного образца. Татуха
по всей руке дополняла образ. А тренировка, которую Эван
сегодня провел утром, избавила меня от безупречного маникюра.
Кивнув своему отражению, я прошел мимо Реггана
и направился в больничное крыло, выковыривать оттуда
Дефоссе, которого Моррис выпустила только чтобы он помог мне
собраться.