Но не прошел и шага, замер. Глаза его округлились, стали удивленными.
– Что еще за… – прохрипел он.
Ну наконец-то! А то я уже сомневался в том, что сказал мне Крусхе, когда вручал артефакт. От старика можно ожидать чего угодно.
– Почему… – Уолтер захрипел. Из груди его вырвалось воронье карканье.
– Не стоило тебе брать артефакт в руки, – произнес я, подходя ближе к противнику.
Уолтер глянул на камень. Тот светился дымчатым красным светом. Свет этот расползался по руке, проникал в кожу и поднимался все выше и выше, к самому сердцу.
– Это… что…
Собачника начало трясти. Изо рта потекла тонкая струйка кожи. Уолтер попытался что-то произнести, но из горла вырвался лающий кашель.
«Камень не каждому суждено взять в руки, ибо для смертных он опасен. Кто прикоснется к нему – тут же умирает. Таково его проклятие»
– так говорил Крусхе, отдавая мне артефакт и надеясь, что я умру. Не вышло. Я не умер. А вот Уолтер напротив, отходил в мир иной. Он, в отличие от меня, был простым человеком, без всяких примесей в крови.
Противник пал на колени. Все его тело светилось изнутри красным и казалось, что он сейчас просто вспыхнет ярким пламенем.
– Харпер… – вылетел последний вздох из раскрытого рта и Уолтер упал на спину.
Тело затряслось, потом затихло.
Я наклонился к противнику, разжал его каменную руку и забрал артефакт.
Поминая слова умершего, я некоторое время размышлял о том, чтобы добить гада. Но не стал. Не хотелось мне уподобляться этому отребью.
Я потряс тело, пытаясь определить – мертв ли Уолтер? – потом, подобрав улитку, поспешил догонять Лексу и Даррелла.
Спутники припустили в полной темноте и было непонятно как они умудрились убежать так далеко?
– Лекса! – позвал я.
Ответом мне было только гулкое эхо.
– Лекса! Даррелл! Куда вы запропастились!
И вновь не поступило ответа.
– Все в порядке, Уолтер мертв!
Эхо подхватило последнее слово и зловеще начало шептать всеми тембрами: «мертв, мертв, мертв».
Если это и шутка, то плохая. Играть в прятки я сейчас не намерен.
Меня начала охватывать злость.
– Лекса! – крикнул я и прибавил шагу.
– Я тут! – внезапно донеслось из глубины туннеля.
– Какого черта вы там попрятались?! Выйдите сюда!
– Лучше ты иди к нам, – ответила Лекса. Ее голос звучал распевно, сладко. – Иди к нам.
Я замедлил шаг. Мне вдруг стало не по себе. Голос Лексы мне не понравился. Девушка, которая ни в какую не желала лезть в туннель, а потом словно трусливый щенок, поджав хвост, вся тряслась, вышагивая тут, вдруг преобразилась, стала нараспев повторять: