«Кризис», – ответил украинский гном Пётр.
«Думаю, дело не в этом, – возразил разговорчивый Веноушек, – люди изменились. Другими людьми заселилась Земля. Нет таких щедрых и приветливых, как раньше. Или совсем мало».
«Есть, есть! – Александр снова взял в руки гитару. – У нас в Москве, в Сокольниках есть бабушка Мария Фёдоровна. Она раньше хирургической медсестрой была. И теперь всем помогает, советы даёт. И такая добрая…» И запел «Песню о добром человеке»2:
Человек был словно лучик,
Словно солнечный осколок.
Он хотел, чтоб было лучше,
Чтобы грустный стал весёлым…
На следующее утро уже был Сочельник, канун Рождества. И все приготовились встречать светлый праздник. Где-то заиграла невидимая флейта, и отступил мороз, лишь летел над горой Пфендер декабрьский снежок.
Сорока Серафима сидела на дереве. Дерево было старое, крепкое – вековая липа, и росла она в старинном парке Монрепо в городе Выборге. В дупле липы жили белки, а Серафима ещё осенью сделала себе домик из веток и соломы. Но в тот январский вечер она так устала, что ей было лень спускаться в своё жилище, да ещё очень хотелось подольше полюбоваться красно-оранжевым закатом. Она совсем забыла, что такие яркие закаты обычно предвещают ветер.
Смотрела она на тихий закат, да и уснула на ветке. И приснился ей удивительный сон – настоящее приключение! Летела она над берёзами и осинами, домами, дорогами, железнодорожными путями, реками, и даже над морем!
На самом деле – это налетел под утро ветер и унёс сороку далеко от родного Выборга.
Когда Серафима проснулась, она не узнала ни своего дерева, ни своего леса… Почему-то она сидела на снежной полянке под высокой сосной. Белок и снегирей не было. Людей тоже. Полная тишина!
Она оглянулась. Что такое, где она? Полетела вперёд, но совсем не узнавала своего парка Монрепо! Какой странный сон!
Показалась деревенька, всего пять домиков у замёрзшей воды. Вода была сине-белая, ледяная, у края залива качалась на ветру высохшая осенняя трава, виднелся деревянный мостик. Но почему так тихо? Где же люди? И почему так чисто? Ни мусора, ни упавших веток… Даже нет следов на снегу!
Сорока плохо разбиралась в часах, хотя дома у неё были и ходики, и наручные часы, и даже будильник, приобретённые по случаю. Но она чувствовала, что время движется к полудню.