У меня самой частил пульс.
– Мы не первый месяц молчим об этом, – выдавила из себя я.
Ответом мне был лишь полный ужаса взгляд. Я протянула руку к плечу мальчишки, но он отшатнулся.
– Престон…
Он развернулся и с шумом скатился по металлическим ступеням трапа, а когда скрылся, «Злая Собака» издала вздох и произнесла:
– Думаю, теперь мы квиты.
Пришла моя очередь удивиться.
– Чем он заслужил такое обращение?
– А ты забыла? – Она вздернула подбородок. – На станции Камроз, впервые явившись на корабль, он назвал меня древностью.
– С тех пор год прошел! – схватилась я за голову.
– Все равно напрасно он это сказал.
Я взвесила на ладонях стеклянный куб.
– Знаешь, иногда ты бываешь настоящей стервой.
«Злая Собака» не смутилась.
– Он первый начал, – надувшись, заявила она.
Я подняла куб с серебряной искоркой выше.
– Могла бы сообщить ему помягче. Я собиралась поговорить с ним о том, что случилось, удостовериться, что он с этим справился. Так нет, тебе надо было ткнуть его носом.
Корабельная аватара подняла брови:
– Ты хочешь сказать, я виновата?
– Могла бы не переть напролом.
– Я – военный корабль, капитан. «Переть напролом» – моя работа. – Она изобразила обиженную мину. – А теперь не вернешь ли мой куб на место?
– О, именно на место и верну, не сомневайся.
– Как это понимать?
– А так, что я выброшу его из шлюза. Престону сейчас совсем ни к чему мысль, что эта штука на борту.
Я шагнула к трапу. За моей спиной «Злая Собака» окликнула:
– Подожди!
– И не желаю больше об этом говорить.
– Я тоже. – Ее тон изменился, стал деловитым. – Я приняла сигнал с Камроз.
У меня замерло сердце. За две недели я привыкла к самостоятельности и свободе вести корабль, куда мне вздумается. Вызов из дома мог означать только, что этой свободе конец и меня возвращают на службу.
Забыв о гневе, я поставила стеклянный куб на полку.
– Дай связь.
Больно было бросать Чета, но ничего другого не оставалось. Эддисон верно сказала: помятый корпус мог в любую минуту рассыпаться, и тогда всем конец. Надо было возвращаться к команде и влезать в скафандр, пока не вышел весь воздух для дыхания.
Я пропустил Рили вперед. Корабль она знала не хуже меня и еще умела принимать решения под нажимом и тотчас их выполнять. Если кто и найдет выход, так это она. Вздумай я разыгрывать ведущего, мы бы так и застряли в машинном. В обычных обстоятельствах я бы назвал себя человеком напористым, но обстоятельства были далеко не обычны, а потери – сначала Вито, за ним Янсен и Монк, теперь Чет – слишком быстро следовали одна за другой и слишком меня подкосили, чтобы я полагался сейчас на собственные суждения. Мне нужно было время опомниться от удара.