– Да, но это оказалось не так просто, как представлялось ранее. Если бы я хоть раз ошибся, то победил бы он.
Теперь Сальваторе говорил ровным тоном, никак не показывая своих переживаний, хотя тогда ему потребовался почти месяц, чтобы прийти в себя.
Внезапно в глазах Харли он увидел тревогу и задался вопросом: что это – боязнь за свою жизнь или страх за него?
– А теперь тот, кого вы победили и уничтожили, вернулся, – уточнила она.
– По крайней мере очень похоже на это.
– И очень сердит.
– Нет, имеет очень хитрый план, – поправил ее Сальваторе.
Того, что Бриггс сердит, можно было даже не говорить. Он охотился за ним почти с момента его рождения. А то, что он не достал Сальваторе прежде, говорило лишь о том, что убийство не входило в его планы.
– И что он задумал? – не отставала Харли.
– Если бы я знал!
– То есть получается так, что вы втянули меня в свою старую вражду? – с заметным огорчением спросила Харли.
Сальваторе обхватил ее лицо своими ладонями. Ему не хотелось представать перед ней главным злодеем.
– Все не так. Это Каин вытащил вас и ваших сестер из моего безопасного логова.
Харли упрямо наклонила голову:
– Ну конечно, если бы вы не намутили с нашей наследственностью, нужны были бы мы Каину.
Сальваторе всматривался в ее лицо, чувствуя, как от такой красоты у него перехватывает дух.
– А вам интересно, что случилось тогда?
– Я не уверена.
– Если это Бриггс являлся в мистических видениях Каину, то именно он и убедил легковерного оборотня выкрасть вас из моего дома.
Прежде Сальваторе не решался высказывать свои смутные подозрения.
– Почему? – живо поинтересовалась Харли.
– Вот на этот вопрос у меня нет даже предположительного ответа.
– Замечательно! – с иронией произнесла она.
Внезапно Сальваторе замер, почувствовав уже знакомый запах:
– Проклятие!
– Что случилось? – спросила Харли, глаза которой расширились от страха.
– К нам спешит кавалерия. Но как некстати…
– Почему некстати?
Сальваторе посмотрел вниз и увидел, как песчинки заплясали на каменном полу. Наконец одну из плит пола кто-то вытолкнул наружу, и из люка показалась чья-то серая фигура.
– Потому что только одно может быть хуже сидения в этой клетке. То, что спасет нас Леве.
Меж тем горгулья уже встряхивалась, как мокрый пес, и с ухмылкой посматривала на поскучневшего Сальваторе.