– Я отправлюсь с рассветом.
***
Вокруг раскинулся прекрасный луг. Цветы, порхающие бабочки. Шум ветра. Склонившаяся под ним трава на лугу. Воин был безучастен к окружающему его миру. Темные мысли, поселившиеся в душе, тревога и тоска закрыли ему глаза.
***
А когда наступила ночь, воины поднялись на стены маленькой крепости. Оно клубилось у подножия Гор. Они ждали появления новых звезд. В их душах еще теплилась надежда, что друзья погибли не зря.
Проходили бесконечно долгие часы
Звезд не было.
Рисунок неба над заставой так и не изменился. В сердцах воинов медленно гасла надежда. Тогда он понял, что надо спешить. Впереди его ждал долгий путь.
***
Солнце неспешно плыло по небосклону в сторону заката. Дорога привела Александра к большому пологому холму. Он возвращался назад. Но сомнения и тревоги склонили его голову и погасили прежде ясный взгляд.
***
Горы, горы, горы. Места, где прошла его молодость. Сверкающий снег на вершинах, отражающий краски рассвета. Тропинки, вьющиеся среди серых скал. Уютные пещеры. С шумом падающая с отвесных скал вода. А главное – люди. При мысли о друзьях сердце болезненно сжалось. Люди. Те, с которыми и в дождь и в снег, в грозу и в ветер. С которыми можно разделить тревоги и нередкие скорби жизни воинства. Которые могут, то есть могли… подать руку, когда на сердце такая же невыносимая тяжесть, как сейчас. Они погибли зря, не уснули тихим Звездным Сном… Они никогда сюда не вернуться. Они пропали навеки. Что если вернувшись в Горы, он не найдет там никого и ничего? Одну черную пыль. Просто пыль. Столько жизней, столько не пройдённых до конца путей исчезнет навечно. Что если Это прошло через Горы? Куда он поведет воинов? Мысли эти омрачали душу. Он знал, что не должен поддаваться темноте, знал и то, что даже пожертвовав жизнью, эту беду остановить не сможет. Усталость тяжким грузом легла на плечи. Душа болит.
Мы пойдем до границы вместе
Ярко, будто выплеснув в небо всю палитру красок заката, садилось солнце. На всем лежал отблеск огненного неба. Александр стоял на холме, за спиной – красное солнце, а впереди, куда лежал его путь, уже поселились сумерки. В долине, поймав последний отблеск заката, тихо мерцала Хрустальная Роща. Ее тихое сияние было для Александр сверкающим ветром, прогнавшим тревогу и будто заставившим открыть глаза.