– Так уходи. Опять всю горницу водой залил да рыбой провонял, – бросила старуха и принялась убирать лужу, что натекла с водяного.
– А вот и пойду, – лениво поднялся водяной и похлюпал к двери, оставляя за собой ещё больше луж. – Все равно баранки кончились.
Он уже стоял у двери, как ведьма окликнула его.
– Нашли грозу. Надобно из леса всю грязь смыть. Что бы отрава в землю, да поглубже, ушла.
– Сделаем, – бросил водяной и исчез, оставив после себя очередную лужу.
– Ой, бабоньки, сил нет уже. Третий день как из ведра поливает. Неужто ведьме из леса болото сделать вздумалось?
– Да не, не она это. Осень на дворе. А ежели и она, значит надо так. Она просто так ничего не делает.
– Это да… Взять хоть этих охотников, что не так давно через деревню проходили. Столько зверя лесного погубили. И все мало. Их ведь предупреждали, мол, не ходите в наш лес, наш лес вам не по зубам. Они лишь посмеялись.
– Зато видели какой их главный вернулся? Нет? Ой, бабоньки-и… Вылетел из леса, как пчёлами ужаленный. Весь в шерсти, косматый, как медведь. Проорал что-то, никто так и не понял что, и убег куда-то.
–Так он же не один в лес ходил. А где его друзья горемычные?
– Да черт его знает. Не все ли равно? Но как поливает, как полива-а-ает…
– Ой, бабоньки, ну и холодина…
– И не говори. Как ведьма в лесу живёт, черт её знает…
– А что ей, старой, прости Господи, сделается? Хворосту вокруг хватает, едой за лето должна была запастись.
– А я вот переживаю. Уже колядки скоро, а её как и нет вовсе. Из леса никто с воплями не выбегает, в лесу зверя не увидишь, околдованных тоже уже с начала осени нет.
– Может померла?
– Ага, вот жила себе столько лет и тут просто взяла – и померла?!
– Согласна, не может быть.
– Эх, скучно же ка-а-ак…
– Ой, бабоньки! Гляньте! Витязь!
– И правда. Эй, Витязь! Ты куда?
– Куда? В лес?! Зачем?!
– Чего-чего? Подвиг, говоришь? От злой ведьмы, значится, землю избавлять идёшь?! Ну-ну.
– Вот на ещё одного витязя меньше станет… Я говорю – удачи тебе, горемычный!
–… а я ему и говорю: ты мне зубы не заговаривай! Что я – дурак какой: пуговицу от монеты не отличу! А он мне: мол знаешь сколько этой пуговице лет? Да и какая разница, мол, монета из золота, и пуговица из золота. А я ему… – размахивая руками, почти кричал Леший. Был он не велик ростом, похож на щуплого старичка, если не обращать внимание на мох и ветки, что покрывали его почти полностью.