Но только сама Бериса да еще мать Ретты, женщина умная и властная, знали, что девочка вовсе не так проста, как это могло показаться со стороны. В движениях ее, в повороте головы, в серьезном не по годам взгляде читались ум и воля, унаследованные от матери. И когда, случалось, в ее присутствии говорили о делах, Ретта высказывала суждения, которые и мать, и отец одобряли.
– О Вотростене? – спросила Бериса, усаживаясь в кресло напротив и беря в руки вторую чашку. – Что же ты хочешь услышать?
– Что-нибудь интересное, – не задумываясь, ответила Ретта. – И страшное!
Няня улыбнулась.
– Что ж… Тогда слушай. Вотростен располагается далеко на севере, и отделяют его от Месаины два длинных горных хребта и Пустынные земли.
Девочка вскочила и, подбежав к полке, достала карту. Расстелив ее на полу, принялась уже более наглядно следить за рассказом няни. Вот их земля – Месаина со столицей Эссой – расположилась на треугольной формы полуострове и весь его заняла. Берег богато изрезан бухтами. С севера тянется длинный хребет, за ним пустыня, такая огромная, что можно подумать, там вместится спокойно с десяток Месаин, а то и больше. Потом еще один горный хребет, и к северу от него страна, о которой в Месаине мало кто знает, до того скрытны ее обитатели. Ну, а еще севернее тех загадочных земель лежит Вотростен. Тоже полуостров, только больше Месаины размером.
– Нужно родиться в наших землях, чтобы их любить, – тем временем продолжала няня. – Это суровый, безжалостный край, и люди в нем сильны. Лето длится чуть больше двух месяцев, не то что на юге. Когда долгими зимними ночами принимаются выть ураганы, то кажется, будто демоны вырвались из подземного царства на волю. Море там не замерзает круглый год и бьется о скалы, словно раненое чудовище.
– А почему оно не мерзнет? – живо спросила Ретта.
– Легенды гласят, будто первый князь, пришедший в северные земли, принес человеческие жертвы владыке вод, прося избавить народ от голода. С тех пор море там никогда не покрывается льдом и рыба в нем обильна. Но это только легенда. В наших краях рождается скудный хлеб, а леса густые и сумрачные. От всей души не желаю тебе когда-либо попасть туда.
Стекло в окне вздрогнуло от особенно резкого порыва, и Алеретт, поежившись, живо взобралась обратно в кресло.