– Благодарю вас, – вполне серьезно ответил он ей и снова переместился в голову их небольшой колонны.
Остро пахло шишками, сосной и свежей зеленью. Аромат проникал в легкие, кружил голову, и Ретте тоже вдруг захотелось махнуть рукой на все приличия и запеть. Но, конечно, пока позволить себе подобного она не могла. Не считая того, что вотростенцы не знают языка Месаины, что они подумают о таком поведении герцогини?
«Или же это все отговорки, и дело в самой обыкновенной стеснительности?» – подумала она, однако выяснять правду не стала.
Она ехала, и на лице ее блуждала светлая, немного мечтательная улыбка. Бенвальд закончил с песнями и принялся читать стихи. Речь в них шла о белках и лебедях, о погонях и кораблях, о дамах, и Ретта понимала их содержание не в пример лучше.
– Просто стихи короткие и простые, без хитрозамудреных коленец, – пояснила Бериса воспитаннице.
– То есть в то, что мои знания языка улучшились, ты не веришь? – сощурилась та.
– За четверть часа? – ехидно уточнила нянька. – Нет, конечно.
Ретта вздохнула.
«Впрочем, радует хотя бы то, – подумала она, – что нет проблем с пониманием обычной речи. А песни и стихи, безусловно, не к спеху».
Вскоре они доехали до обещанной Аудмундом реки.
Лес тут раздавался, образуя довольно обширную прогалину, и снова начинал расти густой стеной впереди примерно на расстоянии мили. Широкая река выныривала из подлеска, делала крутую петлю и вновь исчезала в зарослях.
– Айтольв! – окликнул эр-князь одного из воинов, и Ретта, оглядевшись, заметила, что на зов вышел крепкий, кряжистый мужчина лет сорока на вид с чуть заметной сединой в темных волосах.
– Займись обедом, – приказал маршал.
– А я? – тут же спросил Бенвальд.
– А ты ради разнообразия пока в дозоре постоишь.
Бёрдбрандт ухмыльнулся и спешился.
– Караул на тебе, – велел ему Аудмунд.
– Понял.
Бенвальд же было приуныл, но уже через несколько секунд лицо его вновь осветилось радостной улыбкой, а глаза заблестели.
Воины занялись лошадьми, а тот, кого назвали Айтольвом, передал поводья одному из соседей и отправился разводить костры.
– Достань полотенце, – попросила Ретта няньку.
Старуха полезла в седельную сумку:
– Вот, держи.
– Спасибо.
Она отошла в сторонку, чтобы никому не мешать, и принялась умываться. Коса то и дело норовила соскользнуть со спины прямо в воду, но возвращаться за шпильками или просить о помощи Берису не хотелось. Кое-как, порядком намучившись, ей все же удалось привести себя в порядок и не искупаться. Довольная пусть незначительным, но все же достижением, Ретта вернулась к остальным и, отдав полотенце, принялась размышлять, чем ей заняться.