Матиас, кстати, был совсем неподалеку. Специализированный сочинский международный форум регулярно давал им повод практически каждый год посещать родные пенаты. Вообще, юридическая контора ее мужа Мати была здесь довольно популярна. Их нанимали все подряд.
Хорошее знание законодательства различных стран, долгосрочный опыт работы на таких форумах и, главное, обширные связи в самых верхах снимали много вопросов и различной головной боли для больших и малых участников.
Именно Матиас придумал это ноу-хау, позволяющее заранее иметь самый полный пакет документов с нужными комментариями и «государевыми» одобрениями и быть готовым к заключению любых инвестиционных договоров.
Алисе не могли не нравиться успехи мужа. Работа, да и заботы о детях редко позволяли ей, вообще, с практической стороны задуматься о том, что же в ее жизни можно и нужно изменить.
– Изменять или не изменять – вот в чем вопрос? – почти повторив интригу Шекспира, слегка нараспев и с немного горькой улыбкой проговорила чуть слышно Алиса: – Вот ведь игривый родной язык! Сколько значений только для одного маленького глагола.
И как-то совсем неожиданно для себя и вполне незаметно для окружающих Алис вдруг стала напевать какой-то совсем позабытый, но крайне популярный послевоенный романс про сильное головокружение от нескольких нежных фраз. Вообще, не позволяя себе ничего лишнего на деле, образованная Лиса знала столько различных слов для образных коннотаций8, что с завидным постоянством ловила себя на довольно вызывающих помыслах.
Такие острые идеи рождались у нее именно после, казалось бы, обычных словесных конструкций и определений, которые она, как и любой человек, давала тому или иному событию, не просто волнующему ее лично, а именно вызывающему существенные внутренние вибрации. Ведь особенно там, с собой и с собственными казусами, мы и есть настоящие.
И только потом уж мы делаем или не делаем все возможное, чтобы оставаться еще и людьми для себя и окружающих. Что, впрочем, не всегда одно и то же. А сегодня опытная и хорошо знающая собственное «я» Алиса в попытке избежать почти неминуемого понимала умом совершенно четко: ей лучше отсюда очень срочно уехать…
Глава 6. Жизнь предстоящая
Опять блуждали мысли. Почти тринадцать лет прошло в очередных его заточениях. Старик помнил это и каждый раз даже как-то слишком волновался. Тринадцать смиренных лет его зрелости! Только раз благословил он тогда новоиспеченного императора, возжелавшего посмотреть на человека, чересчур верно указавшего дату смерти его великой матушки всероссийской, и был обласкан и возвеличен. И вот снова попал в каземат, уже через несколько месяцев так неблагодарно записав точную дату кончины и самого Павлуши.