Следующие две недели лета 1995 года я только и делала, что ждала подставы или нетактичного вопроса про диатез, но Светке это было неинтересно. Даже когда я сказала, мол, смотри, видишь коросты, это я болею, неужели не боишься заразиться? Ну, или что-то в этом духе. Подруга пожала плечами и сказала, что ей “пофиг” – полуматерное слово, очень популярное в 1995 году, означает безразличие к проблеме. К слову, формулировку именно Светка и объяснила. Тогда я поняла, что матерные и полуматерные слова можно употреблять не только защищаясь от нападок, но и чтобы описать чувства. Так как подруга была осведомлена лучше, попросила ее научить новым ругательствам, которые имели нейтральный оттенок.
Представляете, как удивилась моя бабушка, когда после прогулки я вернулась домой и восхитилась закатными лучами, которые так живописно окрасили крышу теплицы. «Б****, как красиво!» – это если дословно.
Когда ба поинтересовалась откуда такой клад в словарном запасе 4-летнего ребенка, я рассказала про Светку. Про ее дом, наши прогулки и то, что именно подружка надоумила в тот раз, когда я пришла грязная и без хлеба, прыгать через лужу. Почему-то бабушка не стала ругать за нецензурную брань при иконах, ворошить конфликт двухнедельной давности из-за отсутствия хлеба, а просто села на стул, взяла с меня обещание быть с этой Светкой поосторожнее и зарезюмировала:
– Бывает же такое. Тьфу, деревня!
Спустя несколько лет я узнаю, что это отсылка к фильму «Любовь и голуби», но в ином контексте. А еще буду употреблять эту фразу в 2018 в большом городе на другом конце страны, когда познакомлюсь с девушкой, которая окажется лучшей подругой подруги жены моего далекого бывшего.
Лето 1995 года подходило к концу. Я всегда любила подводить итоги, поэтому, когда направилась в город в пыльном автобусе, воспроизводила в голове самые значимые события:
5. Поймала бабочку в банку.
4. Ехала в мотоциклетной коляске по лесу.
3. Бабушка купила гусей.
2. Мама подарила новую Барби.
1.Подружилась с самой классной девчонкой во всем мире.
Спустя два или три года Мухтар укусит меня за живот, а бабушка запретит дружить со Светкой. Я по-прежнему буду болеть диатезом, материться невпопад и бродить по деревне с палкой в руке, наблюдая за пьяницами, которые разговаривают сами с собой.