Бойцы торжественно и смирно слушали командира.
– Чеченко, три шага вперёд, – командир достал стропорез.
Самодельный, наборная из бересты ручка, острое лезвие, заканчивающееся толстым, тупым полукругом. В рукоятку врезан маленький компас.
– Дарю, – командир протянул Чеченко нож, – молодец, с тобой можно в боевое выдвижение. Встать в строй.
– Служу России! – радостно гаркнул Чеченко.
Отделение от неожиданности закричало: «Ура!»
К концу второго года Батю назначили командиром штурмового батальона. Каждый из одиннадцати его ребят уже командовал своим отделением. Иванчук был назначен заместителем командира батальона.
Афганистан, уезд Соруби, январь 1984 года. Их называли шурави.
На привалах или на небоевом марше солдаты пели:
Был в семьдесят девятом
Военной тайной спрятан
Полк триста сорок пятый
На ратные дела!
Но подвиги не скроешь,
И о его Героях —
Гвардейцах из десанта —
Недаром слава шла…
Ночь перед первым боем:
Здесь не парадным строем,
А в яростной атаке
Достигнут был успех.
Востротинская рота,
Сработав, как по нотам,
Поила кровью щедро
Чужой афганский снег…
Звонок в дверь слился со звуком звонков по телевизору, там герою фильма постоянно звонили. Только на третий или четвёртый раз он понял, что это звонят к нему.
– Родители вернулись, – подумал он.
Во-первых, ему хотелось отремонтировать «свободные» концы параплана, их нужно было прошить – зал заполнен шёлковыми облаками купола. Это, во-первых, а во-вторых, должен был прийти Сергей, друг по парапланерному клубу. И ещё ему нужно было привести брюки в порядок: завтра родители ждали гостей, и присутствовать при этом ему было обязательно, на что мама очень строго указала.
Громко шлёпая босыми ногами по коридору, Миколай (правильное имя Николай, но все его звали Миколай, и родители тоже) громко крикнул:
– Открыто!
Но успел подойти к двери и отворил её.
На площадке в белом плаще, приталенном широким поясом, стояла девушка лет двадцати семи, с распущенными белыми волосами и уж очень ярко накрашенная.
– Милана, – представилась она.
– Николай, – ему сразу не захотелось, чтобы и она звала его Миколаем.
Николай растерялся и на самом деле не знал, что ему делать дальше. Стоял, ждал.
– Я пройду, – девушка взялась за пояс, намереваясь развязать его.
– Проходите, – Николай посторонился. – Это квартира Гимолаевых, – решил он, что с этими словами сейчас всё и прекратится.