Мужа Ивана она не боялась ни при его жизни, ни сейчас. Но сам факт вторжения в ее жизнь этого мрачного события, этой тревожной и загадочной ночи и двухсуточного бдения будоражил ее усталое воображение. Она дремала беспокойно, просыпалась и вновь проваливалась в короткий тревожный сон. Событие, связанное со смертью мужа, не обескуражило ее. Анна флегматично относилась ко всему, что происходило в эти дни вокруг. Она не рыдала и не стонала над телом Ивана – бесцельно бродила или сидела рядом с гробом безучастно. Организацию похорон отодвинула от себя и не чувствовала желания заниматься этими печальными хлопотами. За свое равнодушие ей не было неловко перед людьми. Анна не испытывала ни чувства одиночества, ни страха.
За стенкой, в спальне, отдыхала ее соседка Вера, вызвавшаяся помогать ей в период похорон.
Покойник при жизни был мал ростом и худощав. После кончины его тело вздулось. Оплывшее серое лицо покрылось волдырями, веки провалились в глазные ямы, лоб покрылся неестественно рваными глубокими морщинами. Острый кончик носа прилип к вздернутой и потрескавшейся сизой губе. Кисти, стянутые белой тесьмой, лежали скрюченными на груди. Шея была гладкой, как цилиндр, а при жизни – жилистой, розовой…
Иван был душа-человек, безотказный и добрый. Все знакомые мужики любили его за веселый нрав, но жалели. Жалели за то, что любил он свою жену, преклонялся перед ней и унижался. Анна властная была, а порой жестокая. Когда он выходил из-под контроля и отказывался слушать ее, она начинала истерить. В минуты ненависти становилась решительной и беспощадной. Кидалась «в бой», не ведая страха, теряла рассудок, и ярость полыхала в ее глазах. Иной раз и оплеуху влепить мужу могла. Била костяшками кулачков колко и больно. Был случай, когда Иван ходил с сочным литым синяком, а мужики возмущались меж собой:
– Иван вчерась законно с нами остограммился, а для Аньки закон не писан!
– Закон ей что дышло!
– Совсем вожжи опустил – и напрасно… – понуро укоряли Ивана одни.
– Вот вожжами бы законы ей и расписал!.. – отвечали решительно другие.
– А что ж вы ожидали – результат вашей попойки на его лице!.. – «выстреливала» женская «артиллерия» из-за палисадника.
Коротая время с шумной компанией за бутылкой водки, Иван только смеялся и махал рукой: мол, пустое, нелепый случай. Он легко забывал свои неприятности.