Каждый наступивший день приносил новые события и известия. Менторша читала мне вслух главы из «Всеобщей истории мореплавания», и я пленялась картинами моря и осененных парусами кораблей, что не боятся штормов и шквалов. Когда чтение заканчивалось, я просто лежала в тишине и представляла свой корабль – огромный трехмачтовый барк с палубой, блестевшей, как натертое серебро, с парусами, полными ветра. Этот корабль носил имя «Амато» – «возлюбленный» на наречии Старой Литании, и капитаном его была я.
Меж тем наш кастильон гудел как дупло с потревоженными дикими пчелами. Принц Ломбардио упросил мою мать отменить траур, который она много лет держала по отцу, и устроить в замке большой праздник в честь грядущего Дня урожая. День урожая никогда на моей памяти не отмечался в замке, хотя в деревнях его, наверное, все равно праздновали согласно обычаям. Мать столь глубоко ушла в свою скорбь по отцу, что любое веселье казалось ей преступлением. Однако принц все изменил. Каждый день они с матушкой выезжали на прогулку верхом и осматривали наши огромные угодья. Из столицы по приказу его высочества с гонцами прибывали роскошные подарки: ткани, драгоценности, духи и притирания – для матушки, красивое оружие, меха и вина – для братьев. Все слуги были заняты: День урожая решили провести так, как раньше никогда не бывало. Для простолюдинов в городе будет устроена ярмарка и всякие забавы: стрельба из луков и арбалетов, бой на мечах, метание копья, рукопашная – чтобы деревенские да и городские мужчины потешили себя и показали, кто чего стоит. От имени моей матери всем будет выставлено бесплатное угощение и пиво. В замок же съедутся знатные гости ближних феодов, утром праздника состоится большая охота, в полдень – торжественный обед, а вечером – танцы.
Агора решила, что мне уже можно совершать небольшие прогулки, и по утрам мы гуляли в окрестностях кастильона, заросших густой травой. В замке же я старалась не попадаться никому на глаза, служанка приносила мне еду в комнату, и моя мать ни разу не справилась о том, почему я не выхожу к общему столу. И меня это даже радовало: от слуг я слышала, что мать отныне трапезничает в обществе его высочества, а снова ощутить вонь принца было выше моих сил. Я только надеялась, что со временем он уедет в столицу, и можно будет снова побродить по любимым башням, комнатам и закоулкам кастильона.