Стрелка-игла колебалась в синей жидкости, алея самым
кончиком, неумолимо показывающим на северо-запад. Волосы неведомого
Тило, сопровождаемого какой-то женщиной с внешностью, возможно, то
ли проститутки, то ли городской модницы, вели его вперед.
Освальд хмыкнул, понимая мысли мужчин из деревни. В последнее
время спутать шлюху с горожанкой, подражающей увлечениям
аристократии в одежде, труда не составляло.
Зеленая застава появилась перед ним высоким тыном, торчащим
вверх острыми краями бревен и нескольких дозорных вышек. Освальда
заметили раньше, и недвусмысленно дали понять об этом. Хорошо
заметная в белесой окружающей мути стрела, с горящей паклей у
наконечника, воткнулась чуть впереди. Осторожные, ничего не
скажешь. Охотник отпустил поводья и поднял руки вверх. Серый
спокойно двинулся к деревне.
- Кто такой? – спокойно поинтересовался с надворотной
площадки, украшенной рогами торчащих во все стороны обтесанных
бревен, часовой. – Что надо, человече?
- А заехать нельзя? Помыться, поесть, попить, отдохнуть? –
Освальду понемногу начало надоедать все непонятное и осторожное,
творящееся на побережье.
- Можно, конечно, – часовой усмехнулся. – Только, путник, ты
нам покажи свои руки с плечами.
- Я тебе кое-что другое покажу. – Освальд достал уже
использованную грамоту и бросил ее вверх. – На вот, прочитай и
запускай меня уже.
Часовой поймал тугой кожаный свиток, развернул, нахмурив
густые рыжие брови. Борода топорщилась в стороны, закрывая половину
кольчужного хауберка, закрывающего шею и плавно спускающегося от
низкой железной шапки. Странновато, обычно на границах номедов
Безанта военные стояли регулярные, экипированные немного
по-другому. У этого же крепкого парня, больше всего напоминающего
наемника, не было ни обычного салада, ни нагрудника. Кафтан из
вываренной кожи, поверх него мягкий панцирь с нашитыми
пластинками.
Хотя в хорошем воине главное не экипировка. Рядовой воин
имперской когорты сейчас бы позвал начальника караула, а этот
плевать хотел на все условности, самостоятельно изучая и грамоту, и
путника. Поправил перевязь с мечом, махнул кому-то рукой. На стене
рядом с ним простучало, скрипнуло кожей и звякнуло. Через несколько
мгновений на Освальда уставилось сразу три арбалета с болтами на
натянутых луках.