- Чего?
- Тут тепло, красавчик, тут первые птенцы взрослеют быстрее,
потому в Квисте соловушки несутся еще раз. Они же птицы, глупые,
селятся в одном и том же месте. И Амра спокойно идут там и
лакомятся глупыми птицами и их яйцами.
- Ты хочешь сказать, что услышал потревоженных птиц так
далеко?
- Я увидел несколько бурых кошек. Одна, две, три, неважно,
они никогда не ходят так вот, рядом. А тут, одна за другой, бежали
в ту сторону. А перед этим слышал воронов, поднявшихся и летящих
туда. Кошки бегут подбирать подранков и упавших вниз птенчиков,
красавчик. И даже не станут драться из-за них. Квист говорит на
своем языке, его просто надо понять.
Действительно…
- Тебе нельзя попадаться к Амра вообще. – заявил Чихъ. –
Тебе будут убивать долго. Глаза разные, Амра примут тебя за
оборотня и начнут приносить в жертву Йа-ахху. Это больно, даже для
меня. Ты будешь висеть у священного дерева, тебе начнут отсекать
палец за пальцем, снимать кожу с членов, подпаливать волосы и
яички.
- Спасибо. – Освальд представил себя висящим у священного
дерева с подпаленным пахом и вздрогнул. – Сколько брожу по свету,
только дивлюсь на выдумку людей насчет как-бы похуже с таким же
человеком обойтись.
- Да? – поразился Чихъ. – Думал, только у нас.
- Точно. – Освальд мотнул флягой, проверяя воду. Плескалось
достаточно. – Ты вообще один?
- Совсем. – Дед сплюнул. – Как последний палец у
вора-карманника после пятой поимки.
- Я тоже.
- Да ну? – Чихъ почесался. – И давно?
Освальд прислушался к звукам Квиста, но не услышал ничего
нового. И Айны тоже.
- Не помню. Помню себя лет в восемь и уже одного. И немного
помню берег, полосатый парус и сосны. И янтарь.
- Не похож ты на сивых лентяев, - Чихъ критически осмотрел
его, - те длинные, костистые и волосы соломой. А ты почти чернявый,
да и зеленых глаз у тех отродясь не встречали.
- А?
- Янтарное побережье.
- Нет. – Освальд мотнул головой. – Таких парусов там не
встречается. Не смогу объяснить, наверное.
- Привык, живешь, - Чихъ почесался, - это правильно. Я вот
скоро три десятка лет один брожу.