Валера допивает водку из алюминиевой кружки, внимательно наблюдает за Матвеем. Потом спрашивает:
– Что, очки понравились, бригадир? Хочешь подарю?
Валера делает сведёнными ладонями жест подношения.
Но Матвей отдаёт ему очки со словами:
– Та не. Я так просто.
В бытовке спят уморившиеся за день рабочие, храпят, кто-то бормочет во сне. Матвей нажимает на клавишу, и засветившееся сиреневое окошко мобильника показывает: без пятнадцати минут час ночи.
Бесшумно, осторожно покидает Матвей бытовку, движется в сторону недостроенного дома. Присаживается на ступеньках крыльца. Щурится на луну, нависшую над лесом.
Хрустит шинами по гравию и останавливается в неряшливом, необорудованном ещё, дворе, дорогой автомобиль. Из него выходит Наташа, красивая, ухоженная и дорого одетая дама.
Матвей подходит к ней, хочет поцеловать её в щеку, но она изворачивается и страстно впивается ему в губы. Потом, чуть отпрянув, смотрит на него с тревогой и мольбой. Говорит взволнованно:
– Не облажаемся? Умоляю, Матвей, не подведи.
Матвей говорит без всякого малороссийского акцента:
– Всё будет хорошо, моя милая, не волнуйся. Ты ложись спать, а я… погуляю во дворе… подышу немного.
Женщина нервно складывает на груди руки, с сомнениями покачивает головой. Потом молча открывает временную железную, некрасивую пока, ещё некрашеную дверь в строящийся кирпичный дом и проходит в единственную готовую комнату. Вскоре в окне этой комнаты зажигается свет.
Матвей смотрит сквозь штору на силуэт стройной женщины, которая раздевается, а потом надевает ночную рубашку. Свет в окне гаснет.
Матвей ходит по ночному двору, подгоняет поближе к дому пустые тачки, складывает поверх них лопаты и тяпки. Внезапно он застывает, услышав приближающийся шум машины, и быстро прячется в углу двора за тремя стоящими большими металлическими бочками.
К дому подкатывает джип. Из машины выходит мужчина по прозвищу Линза. В его внешности и походке угадывается человек с криминальным прошлым.
Матвей из укрытия, за тремя бочками, наблюдает за Линзой. Тот неторопливо курит сигару, по-хозяйски осматривает, как заполняется бетонный пояс.
И вдруг Линза замирает, начинает шататься и оседать. В лунном свете блестит нож, воткнутый в его шею. Золотая цепочка на шее рвётся и падает в траншею, затем туда же сваливается и сам Линза.