– Тогда это уже не родина, а какой-то питомник… – зло буркнул Егор в погасший экран.
Крохотная Земля в иллюминаторе была чем-то похожа на большой зеленый арбуз, плавающий в корыте с раскисшим мороженым. Егор в ту ночь спал плохо. Ему все хотелось по-человечески, по душам поговорить с Машей, объяснить ей, что не столь уж он плох и циничен, каким ей кажется, но она отгородилась от него стеной глухой враждебности и недоверия, как будто лично он, Егор, был изобретателем и вдохновителем этого дурацкого эксперимента.
Наутро, во время очередного сеанса связи с Землей, в ЦУП пригласили его жену Ирину с детьми. Привыкшая к нелегкой судьбе супруги летчика-испытателя, а затем и космонавта, она старалась держаться бодро, шутила, но взгляд ее был невесел.
«Неужто прознала про эксперимент? Или настучал кто?» – гадал про себя Егор, но уточнять не стал, от ее вопросов отделывался общими фразами.
С Ириной жизнь у него была не простая, даром, что она была женщина тонкая и деликатная, не чета ему, выпускница консерватории по классу гобоя, могла по-латыни цитировать Петрарку и частенько своей образованностью ставила в тупик мужа и его сослуживцев. Поначалу супружеская жизнь у них не ладилась и в самый разгар медового месяца чуть вообще не дала трещину после того, как Ирина во время уборки нашла крохотный металлический рифленый шарик, спрятавшийся во шве ковра.
– Нет, ты мне просто обязан сказать, что это такое? – выспрашивала она, напряженно следя за огорченным лицом супруга. – Признайся мне, это…
– Ну да… – он виновато кивнул. – Это и есть «жучок». Или «клоп».
А проще – подслушивающий микрофон. Ими тут каждый дом и каждый угол утыканы.
– Ты хочешь сказать, что они-и… они слушали, как мы с тобой… – слезы брызнули из глаз молодой женщины, она схватилась за голову.
– Да ну, что ты, Иришка, брось, не переживай ты так, – пустился он ее утешать. – Ну и что здесь такого? Сама пойми, у нас же тут сверхсекретный городок. А вдруг шпион какой сюда проникнет или вредитель? Вот наши особисты и слушают, кто, что и о чем с кем говорит. Все про это знают и языки не распускают. Ты, главное, лишнего тут не болтай, поняла? А все остальное – пустяки, дело житейское, мало ли, чем мы тут с тобой занимаемся? Они всё понимают, тоже ведь люди, хоть и работа у них такая…