На следующее утро ее разбудил настойчивый стук по дереву. Стряхивая на ходу остатки сна, Гвен проковыляла вниз по лестнице.
Голос сестры резал двойные двери, как лезвие бритвы – трюфель.
– Гвен? Я вижу твой фургон!
Гвен открыла дверь и тут же предусмотрительно отступила в прихожую – принять на себя в ограниченном пространстве всю силу вторжения Руби было опасно для жизни.
– Господи, ты еще спишь. – Руби стряхнула с плеч куртку и поставила на пол кожаную сумку. – Нельзя вот так вот открывать дверь. На моем месте мог быть кто угодно.
– Вообще-то нет. – Гвен повернулась и шагнула к лестнице. Чтобы иметь дело с Руби, нужно было для начала одеться. – Поставь чайник.
Торопливо натянув джинсы, рубашку и худи, она направилась в кухню, где и нашла Руби.
– Это просто музей какой-то. – Руби скользнула взглядом по окрашенным стенам. – Даже плитки нет.
– А мне нравится, – неожиданно для себя заявила Гвен.
– Правда? – Руби вскинула брови. – Можно пробить стену и устроить настоящую семейную кухню. – Она прошла к столовой и поспешно вернулась. – Ты видела? Там потолок проседает. Вот-вот обрушится.
Гвен молча налила кипяток в чашки с чайными пакетиками.
Один за другим Руби открыла несколько шкафчиков, провела пальцем по полкам.
– У нее здесь чисто.
– У бабушки была уборщица. Или домработница. Не уверена, что знаю, в чем разница.
– Интересно.
– Наверно, ближе к концу она уже не могла обойтись своими силами. Жаль, мы не знали.
– Ну, нашей вины тут нет, – твердо сказала Руби. – Могла бы и позвонить.
– Она, может быть, и не знала, что ты живешь в Бате. – Какой ужас. Айрис здесь, совсем одна, а ее внучатая племянница буквально рядом.
Руби пожала плечами.
– Удивительно, что она оставила дом тебе.
– Да, – согласилась Гвен.
– Ты всегда нравилась ей больше.
– Ну не знаю. Вообще-то, я совсем ее не помню. Даже странно. – Это мягко говоря. Получив письмо от «Лэнг и сын», Гвен постоянно думала об Айрис и, как ни странно, ничего не могла вспомнить, натыкаясь в памяти на пустое место, словно напечатанные там слова кто-то стер типексом.
– Но ты помнишь, что у нее была курица? – Руби замерла, подбоченясь, с отстраненным выражением на лице.
Гвен покачала головой.
– Конечно, помнишь. Курица у нее была вроде домашнего любимца. Ты однажды едва не наступила на нее, помнишь? У Айрис начинался старческий маразм, но ты была ни при чем. Я к тому… Ну кто в наше время держит курицу в доме? Мерзость какая, фу.