– Тебе решать, – отвечает он. – Юджин хочет поговорить.
– Ага, конечно. Ни за что.
Жестокость оживает и медленно ползет по комнате. Я понимаю, почему Тобиас решил вечно оставаться под кайфом.
– Нам нужна книга, Тобиас, – говорю я.
– Что? Ты кто такой? – Он смотрит на Патрика. – О чем он говорит?
– Ты знаешь, о чем. Неси книгу.
– Нет никакой книги!
Он искренне озадачен, и меня это беспокоит. Не знаю, как скажу Юджину, что не достал книгу. Только я собираюсь спросить, что за дверью в дальней стене, как слышу за спиной скрип дерева, и висящий флаг отплывает в сторону, заливая лачугу светом. Я оборачиваюсь, а испуганный Патрик вскидывает оружие.
Человек в дверном проходе очерчен солнечным светом: он – темный силуэт, черная дыра в пространстве. Высокий и стройный, волосы обрамляют голову языками огня. На мгновение мне кажется, что я чувствую запах гари. Он входит в лачугу, и сразу становится понятно, что с ним что-то не так, хотя трудно объяснить, что именно. Его аура деформирована, и сигналы тревоги, исходящие от нее, доходят до центра моего мозга. Он делает еще один шаг и ступает в просеянный через окно свет; может показаться, что своим усталым и изможденным видом он ничем не отличается от изъязвленного нищетой деревенского мальчишки, но все же его приближение я чувствую кожей. А еще чувствую, как кривятся губы, и с трудом заставляю себя не показывать отвращения.
– Тоби? – спрашивает он молодым и бесстрастным голосом. Совершенно обычным голосом. – Брат скоро вернется. Что это за люди?
– Привет, Джонни, – отвечает ему Тобиас через мое плечо. Теперь я отчетливо вижу, что он нервничает, и, хотя взгляд остается прикован к Джонни, он излучает напряжение, словно не знает, с какой стороны ждать нападения.
А я знаю.
Патрика и ему подобных страх толкает на низость – таковы их инстинкты. Он стреляет.
Один-единственный раз, но быстро и точно. Патрик – профессионал. Звук выстрела сотрясает воздух лачуги и пуля пробивает череп Джонни еще до того, как я успеваю вздрогнуть от громкого звука.
Я моргаю. В ушах пищит пронзительный звон. Патрик не двигается и стоит в стойке: взгляд направлен вдоль вытянутой руки и ствола, а на лице застыло пустое выражение. Вот его истинное лицо. Тобиас опускается на одно колено, закрыв уши ладонями, и шевелит губами. Кажется, он что-то кричит. Джонни недвижно стоит у дверного проема, будто пуля, прошедшая через его черепную коробку, имела ту же силу, что и очередное неприятное высказывание. Флаг за его спиной заляпан темными сгустками мозгового вещества.