Закат перенасыщен цветом меди
Закат перенасыщен цветом меди,
Багряный отсвет тает на земле.
В продрогших кленах разгулялся ветер,
Как молодой гусар навеселе.
А кудри ветра белокуры были –
Они скрывали юное лицо.
Он танцевал, покрытый снежной пылью,
И пел о чем-то с легкой хрипотцой.
О золотистом тополе, быть может;
О людях, затерявшихся в годах;
О поле, шелестящем спелой рожью,
Или о том, чего не передать.
Кто знает, что он пел, слегка картавя –
Что воспевал, что низвергал с высот?
О вечности? О славе и бесславии?
И песня эта все еще живет.
В ней каждый слышит свой оттенок смысла,
У каждого свои к нему слова;
Поэтому нельзя легко и быстро
Ни родину, ни жизнь растолковать.
О солнце мое! Золотого лукавства лицо!
Улыбка твоя воссияла сквозь косы-лучи!
Дождливые дни протянулись унылой рысцой,
От нас сокрывая живящего света ручьи.
О солнце мое! Несравненна твоя благодать!
К тебе величаво плывут облака-корабли.
И как же ты просто умеешь сначала отдать,
А после сурово взыскать с пристыженной земли!
О солнце мое! Бесподобной улыбкой богов
В сердцах озари бесконечную серую даль!
И как же ты просто умеешь взлететь высоко,
А после слезинкой упасть на горячий асфальт.
О солнце мое! За ничтожный подарок прости:
На ветки нанизаны искры – жемчужины слов.
И как же ты просто умеешь сначала уйти,
А после одаривать черствую землю теплом!
На небо выплеснулась синь
На небо выплеснулась синь,
И сразу небо стало выше.
Сосулькой солнце-апельсин
Приколото к соседской крыше –
И брызжет золотистый сок
Во все концы двора и мира!
Апрель – загадочник босой –
Проходит по земле пунктиром.
Горит оранжевый фонарь
В невидимых руках апреля
И представляется весна
Совсем такой, как мы хотели.